Эксгибиционист. Германский роман

В какой-то момент нам захотелось есть, и мы зашли в ресторан. Это был совершенно обычный, невзрачный китайский ресторан. Он находился на той улице, где еще сохранились голландские домики. Это заставляло вспомнить о прозе Вашингтона Ирвинга, о его образе Нью-Йорка в те времена, когда он еще не назывался Нью-Йорком: тогда это был небольшой голландский городок и никто не знал, какое будущее его поджидает. От этого городочка осталась всего лишь одна улица: не то чтобы там сохранились аисты, стоящие на своих гнездах, аистов я там не заметил, мельниц, кажется, тоже ни одной, но какие-то голландские домики уцелели. В одном из домиков уцелел китайский, довольно замшелый ресторан, где я, помню, заказал курицу с ананасами. Чем-то мне понравилось это блюдо. Помню, что впоследствии я проявил чудеса консерватизма. Карин Куони и ее муж вскоре пригласили нас пожить в их просторной квартире, им показалось, что нам может стать одиноко и странно жить в швейцарском особняке. Поэтому мы оказались в другой части Нью-Йорка, но каждый день, выходя из дома, мы через весь город шли к тому ресторанчику в голландском домике, где в первый вечер мы отведали курицу с ананасами. Проходя мимо десятков и сотен ресторанов, мы шли именно к тому, первому ресторану и ели только там. Я заказывал исключительно курицу с ананасами: мне хотелось, чтобы всё повторялось, чтобы каждый день происходило одно и то же.

Я сам себе напоминал персонажа из романа Генриха Бёлля «Бильярд в половине десятого». Там описывается человек, прибывающий в некий немецкий город. Он заходит в кафе на соборной площади и заказывает сыр с перцем. Ему говорят, что такого блюда у них нет, на что он заявляет: «Хочу вас предупредить: в течение нескольких лет отныне я буду приходить к вам каждый день и заказывать сыр с перцем. Прошу вас, будьте готовы каждый день подавать мне это блюдо». Он, как потом выясняется, прибыл в город с целью воссоздать главный собор на главной соборной площади, который взорвали во время войны. Потом выясняется, что он происходит из династии, чья история тесно связана с этим собором: его дед построил этот собор в период ревивализма. А его отец, в свою очередь, стал взрывателем и взорвал этот собор. Некая муаровая игра поколений, некие блики на шлейфе немецких семейств обнаруживают героя, который в самом конце романа признается, что сыр с перцем – это была импровизация. В тот день он первый раз приехал в город своих предков и зашел в первое попавшееся кафе на главной площади, понимая, что это именно та самая площадь, где должно развернуться ответственное деяние, встраивающее его в кармическую структуру, в ступенчатую игру его семейства с собором – бесконечное разрушение и восстановление собора. Он заказывает сыр с перцем, хотя до этого дня он никогда не пробовал сыра с перцем. «Мне повезло. Это оказалось довольно вкусно», – произносит этот персонаж в конце повествования. Он понимает, что должен как-то сразу поставить себя на нужную позицию, и это именно позиция господина, заказывающего сыр с перцем. Так ему удается выстроить линию своего поведения в этом городе через такую вроде бы спонтанную прихоть. Ну и, конечно, после сыра с перцем он каждый день играет в бильярд в половине десятого, что дает название роману.

Не то чтобы я лелеял коварные стратегические планы в отношении Нью-Йорка. Это была всего лишь внутримозговая игра. Я не вознамерился стать «господином, который заказывает курицу с ананасами», напротив, у меня ровным счетом не было никаких планов, связанных с Нью-Йорком. Хотя мне там отчасти даже понравилось, в душе моей зрело убеждение (которое впоследствии себя оправдало), что я вскоре уеду из этого города и больше никогда сюда не вернусь. Этот великий город вызвал во мне двойственное и увлекательное чувство. С одной стороны, он меня чем-то очаровывал, я постоянно пребывал там в очень хорошем состоянии, мне всё время было весело, легко, мистично. С другой стороны, это легкое и приподнятое состояние было связано с тем, что я ничего от этого города не хотел. Я знал, что больше в этот город не приеду: он мне не нужен.