Экспансия (СИ)

Я бы принял его за гомика, но задорный огонек в полуприкрытых глазах говорил об обратном. Короче тот еще хитрован и интриган, но гнили от него не ощущалось. И он единственный, кто поклонился согласно полному этикету и звонким голосом представился:

— Виконт Пиорани Рамиди Ас Ригони! Рад приветствовать почтеннейшую публику! — ну, этоткак раз очень понятный персонаж.

Пиорани Рамиди был столичной легендой. Но не хорошем плане. Несмотря на то, что его семья была максимально приближена к королю, сам Пиор, как он любил чтобы его звали, абсолютно не интересовался политикой. Утонченный истинный аристократ он был убежденным дамским угодником, любителем тонкого флирта и экзальтированных дамочек, который я, про себя, назвал бы Тургеневскими. Ну и я — танк и берсерк в одном флаконе. Вот такая вот пестрая компания у нас собралась. Очень хочется посмотреть, что из этого получится. Но Грум все не унимался, и, наконец озвучил первое конструктивное предложение:

— Парни, может того, этого, пойдем с соседками познакомимся, поможем им чем! Там такие красотки! — и он довольно причмокнул губами.

На этот призыв по бабам, я включил проектор, и показал изображение своих четырех жен, стоящих в очень откровенных пижамках в обнимку:

— Друг мой шумный шкафообразный! У меня четыре наложницы! И сегодня они меня всю ночь провожали! Не говори пожалуйста хотя бы сегодня о женщинах! Хочу немного отдохнуть от баб! — и выключил изображение

Грум подобрал челюсть и задумчиво проговорил:

— Да уж, твои лучше тех, наших соседок, понимаю тебя! — и тут же коварно улыбнулся.

После этого здоровяк достал из потертого рюкзака бутылку из темного стекла, литров на восемь мутного содержимого. А то, что содержимое мутное, было видно даже через темное стекло. Потом предвкушающее вытряхнул странную жидкость, которая громко булькнула, и заговорщицки заявил:

— Настоящая планетарка, из батиных запасов! Носатого Рогача с Книпении с ног может свалить! Проверено! Ну что, друзья! Парни! Может быть бахнем? По маленькой! А?

— Бахнем! — сказал я, — Обязательно бахнем! Всю Академию на уши поднимем! Но потом! А сейчас собираемся и идем за формой!

*«Просрали все полимеры!» — распространённый интернет-мем, возникший после появления в русскоязычных блогах ссылки на запись совещания у начальника цеха на одном из предприятий «Северстали», хотя, в на просторах интернета ходят слухи, что фраза эта принадлежит самому Н.С. Хрущеву. Но выкладываю официальную версию и ссылку на то самое совещание:

https://www.youtube.com/watch?v=FpDR4gPmoIc

** Академия Келавии

Глава 13. Новые друзья и новые возможности

(5 год 400 день Н.Э, Королевство Келавия, система Кельми, столичная планета Келавия, Академия Высшего Военного Образования Келавии).

Надо сказать, что подсуетились мы очень вовремя. И сейчас в очереди были всего лишь на сотом, ну или около того месте. На самом деле очень и очень недалеко от пункта выдачи. Если учесть, что желающих одеться в модную, стильную, и очень, очень и очень высокотехнологичную форму Академии Келавии, было несколько тысяч. А еще было одно интересное, и нехарактерное для других учебных заведений Содружества, явление. И явление это, живые кладовщики. Да-да, именно живые кладовщики, которые не только выдавали форму и прочие принадлежности, но и давали советы новичкам в армейской жизни. А все потому, что по традиции, должность кладовщика на складах вещевого довольствия курсантов в Келавии ставили старых солдат, которые из-за истощения регенеративных свойств организма, как я понял, это было из-за слишком низкотехнологичных медицинских капсул, направляли для дослуживания своего срока в комфортных и безопасных условиях.

Собственно, именно из-за того, что интенданты были живые, и возникал этот затор с получением формы. И это тоже была традиция. Да, стоять в очереди, и ждать пока до тебя дойдет черед, это тоже была традиция. И это было справедливо. Ведь если изнеженный сынок, ну, или дочка, какого-нибудь высокопоставленного столичного аристократа начинал качать права, то буквально из ниоткуда появлялись бойцы из службы безопасности, и буян препровождался в самый конец очереди. В случае, если мажор не унимался, то следовал удар шокером, в то место, какое решал раздраженный солдат. И агрессору, «качающему права» повезет, если это будет грудь, или задница. А ведь могли «ужалить» и в пах, и вот это уже жопа. Частенько, бывало, так, что к столу выдачи такое чудо представало трясущимся и с ног до головы заблеванным, ели и вовсе не бессознательным. Ибо нефиг! Теперь ты в армии!

На складе стоял постоянный гул голосов, а от стола выдачи, звуча диссонансом, доносились степенные, с легкой ленцой и большой долей здорового цинизма, фразы: