Экспедиционный корпус

В общем восторгам не было предела. Ликовали не только французы, но и русские офицеры. Такая операция проведенная силами всего одной роты по результативности стоила штурма всем полком, при этом собственные потери несравнимы. Четвертая рота потеряла убитыми всего четырнадцать человек, среди раненых числилось три десятка, правда не все встанут в строй… Набить «фрагов» по самым скромным подсчетам удалось не меньше батальона. Знатная оплеуха для немцев получилась.

Франки зажимать награды не стали, как и тянуть с награждением, так что прибывший лично командующий четвертой армией повесил на грудь штабс-капитана офицерский крест Почетного Легиона, то есть четвертой степени, а всего их пять. В итоге в бригаде оказалось лишь два носителя креста Почетного легиона, Климов и генерал-майор Лохвицкий, только он командир бригады, а Михаил — командир роты, и получил он его за дело, а не за «красивые глаза».

— Господин штабс-капитан, вы сделали большое дело, — сказал генерал Анри Гуро, вешая крест. — Не секрет, что наступление столкнулось с проблемами и ваша атака на немцев, кои понесли значительные потери, заставит их снять с фронта и перевести сюда значительные силы…

Родное командование впрочем тоже отсиживаться не стало и быстро организовало Климову очередное звание — капитан. Правда с наградами снова что-то не заладилось и вместо ожидаемого всеми Георгиевского Креста, пусть даже четвертой степени, дали следующую по статусу награду — орден Святой Анны третьей степени. Дескать и так французы жирно одарили, так что обойдется «анкой».

Но собственно награды это дело второстепенное, главное Климов добился своей цели, теперь его знали не как парию-скандалиста и поэта-песенника, но и как отчаянного, и дерзкого бойца спланировавшего, и осуществившего дерзкое нападение на немцев.

Глава 21

58

Ротация полков произошла по плану, но вместо того, чтобы заняться своими делами, Климову пришлось дополнительно отрабатывать полученную французскую награду, а именно писать статью о бронежилетах, а так же инструкции о тактических приемах штурмовых групп в окопах в обороне и атаке. После чего проводить лекции.

Тут он правда сразу уперся, сказав:

— Пригласите несколько офицеров, которым я все подробно изложу и уже дальше они пусть сами проводят лекции для остальных. Там ничего сложного нет, чтобы этим занимался лишь я. В конце концов я хочу отдохнуть, а не мотаться и языком молоть.

У него ведь своих дел полно, с тем же сынком Извольского окончательно вопрос решить.

Возражать не стали, если уж на то пошло, то Михаил вообще не обязан был ничего делать в этом направлении, просто помня прошлый неудачный опыт не стал лезть в бутылку и ссориться еще и с франками, с ними и так репутация слегка подмочена из-за его позиции по минам направленного действия. Оставалось только радоваться, что дали все же «офицерский» крест, а не самый низший — «кавалерский».

И опять Михаил только подивился тому с какой скоростью французы внедряли новинки на вооружение. Стоило им только оценить реальный уровень потерь в роте Климова и собственно результативность этого штурма, как тут же был дан заказ на производство доспехов. Более того, эти пожиратели лягушек наложили свою пупырчатую лапу на те доспехи, что производились по его заказу, перехватив очередную партию уже на подходе к фронту.

— Поймите господин капитан, — оправдывался перед ним какой-то французский полковник, когда возмущенный грабежом средь белого дня Михаил потребовал объяснений в штабе Четвертой армии. — Эти доспехи нам остро необходимы на фронте, сейчас идут жестокие бои с бошами и нужно использовать все, что только может снизить потери в наступлении. У вас же, после того, что вы устроили у немцев, будет тихо, и никаких дополнительных боевых операций не планируется.

Пришлось уступить. Особенно после того, как на него надавили не только полковник Нечволодов, но и сам генерал-майор Лохвицкий. Французы правда под предлогом затишья и отвода первого полка на запасные рубежи хотели позаимствовать и те доспехи, что имелись у солдат, но тут уже Климов уперся и предпочел отдать доспехи второму полку. А то потом концов не найдешь, а когда их компенсируют, тут еще бабка надвое сказала, так что как бы в итоге не пришлось вообще «голым» остаться в самый ответственный момент.

Правда из экономии и прочих мотивов франки сделали доспехи максимально облегченными, то есть защищали только грудь и живот. Ноги, руки и спина остались открытыми. Под этим предлогом Климов выцарапал назад все поручи и поножи, а то потеряются на складах.