Эксперт № 24 (2014)

— Первые комбайны на американский рынок РСМ поставил в 1987–1988 годах. Мы продавали там сотни комбайнов. Но мы делали, правда, для американцев какие-то отступления и внедряли те приборы, которые они у нас просили. То же самое сейчас делают и нынешние руководители РСМ. И я доволен тем, что они делают. Мальцев (Валерий Мальцев, нынешний директор «Ростсельмаша». — «Эксперт» ) — один из лучших директоров, его политика — делать в год один новый комбайн. Не обязательно новый, но хотя бы модернизированный. Это важно для завода, мысль на предприятии не должна останавливаться. Самое страшное для техники — когда наступает момент константы. Директор должен все время вносить панику в мозговую часть завода, все время держать в напряжении. Мальцев с этой задачей справляется.

— А у «Нового содружества» есть планы организовывать производство?

— У них есть такие планы, но нет таких планов у нашего правительства и Минсельхоза.

— В начале прошлого года глава «Нового содружества» Константин Бабкин опубликовал аналитические данные, доказывающие, что производить комбайны в Канаде гораздо выгоднее, чем в России.

— Это абсолютно правильная статья. Нас надо поставить в равные условия. Вот утвердили новую программу поддержки сельского хозяйства до 2020 года. Я сидел, как идиот, возле телевизора и слушал выступление министра Николая Васильевича Федорова — он ни одного слова не сказал о том, что мы должны сделать, чтобы повысить в сельском хозяйстве производительность труда. А ведь президент Путин поставил задачу: на 160–180 процентов надо поднять производительность труда. А как можно без тракторов, комбайнов, без машин для животноводства это выполнить? Ну это же сон Веры Павловны из романа Чернышевского «Что делать?» Единственный человек, который говорит конкретно, — это Путин. Сейчас все возмущены, что он взял на себя ручное руководство правительством, потому что правительству очень трудно справиться с тем, что он сказал и написал в указах от 7 мая 2012 года. Гвоздь этих указов — создание 25 миллионов высококвалифицированных рабочих мест. Это предполагает модернизацию большей части машиностроения России.

Мы ликвидировали отраслевые министерства, вместе с ними легла вся отраслевая наука — ее просто нет. В СССР было 32 министерства, которые занимались только промышленностью! А сегодня — один Мантуров (Денис Мантуров, министр промышленности и торговли РФ. — «Эксперт» ). Но будь у него хоть три головы, он не в состоянии этот вопрос решить. Надо какую-то часть министерств восстановить.

Чтобы быстро поднять машиностроение, нужно возродить собственное заготовительное производство. В советское время главными поставщиками для машиностроения были Минавиапром, Минавтопром, Минсудпром, Минсельхозмаш, Миннефтехимпром и ВПК. Сегодня уже возродили ВПК. Крайне необходимо восстановить оставшиеся пять комплексов. Они поднимут отраслевую и заводскую науку. Отраслевая наука должна определять, кому делать коробку скоростей, кому редуктор, кому двигатель и так далее. Но чтобы это выпускать, нужны заготовки. А это литье, штамповка, ковка. Ни того, ни другого, ни третьего у нас не стало. А нам не просто заготовки нужны, а новые технологии их изготовления. Потому что чем больше вложения в изготовление заготовки, тем меньше — в производство детали. При этом, чтобы собрать коробку скоростей, надо иметь завод, которому ее можно заказать. Так некому заказать, и самое главное, никто не знает, какую коробку надо сделать! У нас для сельхозмашиностроения сегодня нет ни одного завода, выпускающего дизельные двигатели, нет производства мостов, комплектующих — это все очень плохо для ВВП, это потеря квалификации рабочих и станкостроения.

«Я успокоил “Ростсельмаш”»

— Почему на вас ставку сделали? Почему именно вы стали директором «Ростсельмаша»?

— В 1969 году на заводе, который ежегодно выпускал около 60 тысяч комбайнов, был коллектив в 22 тысячи человек. Из них только 12 тысяч постоянных, в том числе восемь тысяч ИТР, а остальные — временные рабочие. Можете представить, как в этой обстановке организовывать плановое ритмичное производство. И пока мне поручали исполнять обязанности главы предприятия, мне часто приходилось ездить в Москву, встречаться с руководителями и в ЦК партии, и в Совмине. Я близко познакомился с председателем Совета Министров Косыгиным, его заместителями, министрами. Они меня все знали, видели, что я нормально работаю с людьми, что они меня понимают, что я успокоил «Ростсельмаш».

— Что значит «успокоил»?