Эксперт № 30-31 (2013)

9 трлн рублей, необходимые на модернизацию ЖКХ, по оценкам Минрегионразвития, включают в себя инвестиции в системы теплоснабжения, водоснабжения и водоотведения, твердых бытовых отходов, а также, возможно, электро- и газоснабжения. «Если говорить о необходимости инвестиций в размере 9 триллионов в течение десяти лет, то ежегодные суммы огромны — необходимо вкладывать по 900 миллиардов ежегодно, это 21 процент от ежегодной выручки сектора — 4,2 триллиона рублей. Притом что сейчас в ЖКХ инвестируется только 291 миллиард рублей. Но если предположить, что за счет вложения 9 триллионов рублей в течение десяти лет можно обновить 25 процентов основных фондов ЖКХ, то общий износ фондов удастся снизить только на 10 процентов, поскольку естественный износ за эти десять лет составит не менее 15 процентов. Как результат, придем к износу 60–65 процентов вместо сегодняшних критических 70–75», — рассуждает Алексей Овсянников.

Собственно, низкий объем сегодняшних инвестиций во многом есть следствие того тарифообразования и той экономики, которые были описаны выше. Поэтому пути решения проблемы ЖКХ очевидны: новые технологии, новое регулирование, новые финансовые механизмы. К триллионам из бюджета все это отношения не имеет.          

График 1

В заене нуждаются все больше водопроводных сетей

График 2

Такая же ситуация с канализацией

График 3

Число теплосетей "под замену" неуклонно растет

График 4

Официальные потери тепла в сетях также растут, но реальные потери больше в 2-3 раза

Станок для нового уклада

Александр Механик

Российское правительство приняло программу развития станкостроения. Чтобы ее выполнить, придется повторить революционные изменения, которые произошли в мире двадцать лет назад не только в технической, но и в организационной сфере

Erit ex hoc æquior Orbis (Это будет Новый Мир)

«Мы ничего не производим», — констатировали авторы одноименной статьи, опубликованной в нашем журнале прошлой осенью (№ 47 от 26 ноября 2012 года). В немалой мере это относится к станкостроению. Уровень производства станков в России упал почти с 70 тыс. станков в год в 1991 году до трех с небольшим тысяч в 2012-м, то есть более чем в двадцать раз. А ведь советское станкостроение находилось на мировом уровне — с 1984-го по 1990 год только в ФРГ было экспортировано более 45 тыс. единиц станков и кузнечно-прессового оборудования.

В результате к настоящему времени моральная и физическая изношенность основных фондов, в первую очередь металлообрабатывающего оборудования, в российском машиностроении достигла 70–80%. Причем с 1990 года, когда прошла последняя перепись станков, их количество в стране существенно сократилось — с 2 млн до 1,5 млн (оценка ассоциации «Станкоинструмент») или даже до 900 тыс. (оценка специалистов Московского государственного технологического университета «Станкин»). И сейчас, по словам проректора по развитию «Станкина» Александра

Андреева , ежегодно мы продолжаем терять более 50 тыс. станков. Или, по крайней мере, они вырабатывают свой ресурс.

Две революции и один переворот

Пока российское станкостроение утрачивало свои позиции, в мировом за последние двадцать-тридцать лет произошли две революции — техническая и институциональная.

Первая заключалась в том, что изменился характер самих станков, технология их производства и применения (см. «От станка к роботу»).

«Благодаря новому облику станкостроения, — говорит член-корреспондент РАН генеральный директор Национального института авиационных технологий Олег Сироткин , — в машиностроении появляется возможность построить автоматизированную цепочку: цифровое проектирование детали — программа ЧПУ для ее изготовления на станках — программа ЧПУ для управления роботизированным участком или даже заводом и перемещения детали. В этой цепочке человек участвует только на стадии проектирования изделия и отладки работы цеха. На заводе Fanuc в Японии роботы делают роботов. Никого в цехе нет, даже свет выключен. Но безлюдные технологии решают не только производственные проблемы, но и социальные. В частности, для России ключевая проблема — нехватка рабочих кадров. И в этом смысле такие технологии — единственное наше спасение».

Вторая — институциональная — революция в станкостроении заключалась в том, что изменился характер не только отдельных заводов, но и всей отрасли и способа организации рынка станкоинструментальной продукции.