Экспонента. Как быстрое развитие технологий меняет бизнес, политику и общество

В 1981 году полковник израильских ВВС Зеев Раз вел отряд из восьми истребителей F-16 на секретную миссию в Ирак. Эскадрилья небольших маневренных самолетов, созданных для ближнего боя, но на этот раз нагруженных авиабомбами времен вьетнамской войны, поднялась с базы Эцион на Синайском полуострове 7 июня[381]. Им предстоял трехчасовой перелет к цели и обратно с общим расстоянием в 3200 километров — это предельная дальность для таких самолетов.

Они вошли в воздушное пространство враждебного государства. Чтобы не привлекать внимания местной противовоздушной обороны, самолеты были замаскированы под иорданские и саудовские[382]. Какова же цель операции? Цель — ядерный реактор «Осирак», построенный в рамках программы Саддама Хусейна по созданию в стране ядерного оружия. Летчики серьезно рисковали, но еще опаснее было бы допустить военную эскалацию в регионе или возникновение реальной угрозы для их родины.

Операция «Опера» была дорогой и рискованной. Содержание и обслуживание авиапарка, включая сопровождающие истребители и самолеты-заправщики, обходились стране в десятки тысяч долларов в час; каждый самолет эскадрильи стоил миллионы долларов. Сама операция могла закончиться катастрофой, а в случае даже небольшой ошибки кто-то из израильских пилотов мог оказаться в плену на территории Ирака[383]

.

Однако миссия завершилась безусловным успехом. Меньше чем за девяносто секунд Зеев Раз и команда сбросили 16 тонн взрывчатки прямо на бетонный саркофаг, защищающий «Осирак». Ядерный реактор был разрушен, а с ним и амбиции Хуссейна в сфере ядерного вооружения.

Перенесемся вперед на четыре десятилетия. Израиль по-прежнему обеспокоен распространением ядерных технологий в регионе, однако сегодня главной опасностью является не Ирак. В новом веке Иран активно работает над созданием ядерного оружия. В экспоненциальную эпоху Израиль реагирует по-новому.

Примерно в трехстах километрах от Тегерана, в промышленной зоне города Нетенз, находится завод по обогащению урана. С начала 2010-х годов здесь произошло несколько серьезных и странных происшествий, в результате которых было разрушено около тысячи центрифуг — одна десятая от всех имеющихся. На этот раз диверсию совершили не израильские пилоты и не их двадцатитонные самолеты — в качестве оружия использовалось вредоносное программное решение Stuxnet. Вирус был запущен в Сеть одной из иранских компаний и через несколько дней оказался в компьютерной сети завода в Нетензе. Разработанный специально для атак на программы устройств немецкой корпорации Siemens, вирус примерно месяц незаметно работал над выводом компьютеров из строя. Главной целью были центрифуги, которые использовались для очистки урана для военных целей, — их было необходимо остановить[384]

.

Результат операции стал заметен далеко за пределами цифровой среды — была уничтожена значительная часть иранских ядерных мощностей. И все произошло «бесконтактно», то есть бомбу никто не сбрасывал. До сих пор никто не взял на себя ответственность за создание и применение Stuxnet, но принято считать, что разработчики действовали по заказу Израиля и США[385].

В любом государстве найдется уязвимая точка, подобная заводу в Нетензе. В наши дни почти везде используются — или обязательно будут использоваться — цифровые интерфейсы, наверняка соединенные с интернетом. Результатом цифровой трансформации становится увеличение поверхности атаки и числа возможных зон нападения, подконтрольных государствам, — будь то ядерные реакторы или военные базы данных. Перемены коснулись не только военной сферы: ежедневно миллионы гражданских лиц подвергаются кибератакам. В 2019 году 96% британских компаний стали жертвами разрушительных кибератак[386]. Утечки данных — одно из наиболее распространенных их последствий: личную и коммерческую информацию несложно продать на черном рынке или использовать для проникновения в компьютерные системы. В 2020 году по всему миру было похищено более 37 миллиардов уникальных записей, что в 46 раз превышает аналогичный показатель пятилетней давности. Три из пяти подобных преступлений, примерно шесть в день, приходятся на США[387]. К таким переменам мы не готовы: большинство из нас регулярно вздрагивают при мысли, что входная дверь закрыта не на все замки, однако даже самые примитивные меры предосторожности в отношении кибератак пока не вошли у нас в привычку.