Экзотическое искушение

Наклоняясь ниже, она оглядела то место, где положила камешек много месяцев назад. Все камни казались ей одинаковыми.

Она вдруг заметила белое пятнышко. И подняла его.

— Что это? — спросил Клинт, взяв ее за руку.

— Цветок. Или его половина. Как сломанный цветок попал в прибрежную пещеру?

Клинт пожал плечами:

— Кажется, он свежий.

Рита присмотрела к цветку. Он не был разломан пополам.

— Похоже, расцвела только половина цветка, — сказала Рита. — Я никогда не видела ничего подобного.

— Это местный цветок, — заметил Клинт. — Он называется наупака. О нем сложили легенду.

Рита прищурилась, глядя на Клинта.

— Какая легенда?

— Еще одна легенда о принцессе.

— И снова печальная?

Клинт поджал губы и кивнул:

— К сожалению, да. Она влюбилась в мужчину, и он испытывал к ней то же самое, но боги не пожелали, чтобы они были вместе. Поскольку она не могла отдать ему свое сердце, она вынула цветок из своих волос и разорвала его пополам. До самой смерти каждый из них всегда носил с собой половину цветка. С тех пор он цветет наполовину.

Рита не знала, что сказать. Какая красивая, трогательная легенда. Но она не объясняет, как сюда попал этот цветок.

Он продолжал:

— Говорят, когда две половинки цветка находят друг друга, тогда расцветает настоящая любовь.

Клинт внезапно встал на колено и вынул из кармана два предмета. Одним был бархатный футляр.

Рите показалось, что земля уходит у нее из-под ног. Она затаила дыхание.

А потом она поняла, что второй предмет — другая половина цветка. Должно быть, Клинт все заранее спланировал. Ради нее. Ее глаза щипало от слез, когда она посмотрела на Клинта.

— Сарита Анна Пол, — начал он, взял ее за руку и открыл футляр, в котором было кольцо с великолепным камнем. Это было самое изысканное кольцо, которое она видела. — Ты окажешь мне честь и станешь моей женой?

Сердце Риты колотилось так громко, что у нее ревело в ушах. Как бы она ни мечтала в своей жизни, ничто не могло подготовить ее к тому, что происходило. Клинт Фэллон только что попросил ее стать его женой.

Ей все-таки удалось ответить, несмотря на избыток эмоций:

— Да! Миллион раз — да!