El creador en su laberinto

Я забрал из машины сумку, поднялся на крыльцо. Просторные сени всегда служили летней кухней — тут по-прежнему стояли газовые плитки, несколько, чтобы готовить на большую семью. Надо будет притащить баллон из багажника, но это потом. В «тёплую» часть дома я сначала не пошёл: отправился на веранду.

Вагонка, которой всегда были обшиты эти стены, сохранилась хорошо. Деревянные рамы немного разболтались и потрескались: когда подул ветер, стёкла задребезжали. Паучок, устроивший свою сеть на углу окна, обеспокоился.

Я выложил на стол ноутбук, поставил рядом бутылку «Талискера». Не то чтобы я приехал работать, хотя и неплохо бы по возможности что-то сделать с кандидатским диссером, начатым ещё десять лет назад.

Нашёл стакан, протёр его рукавом, плеснул виски — чуть-чуть, на палец. Я ведь и не бухать сюда приехал.

Напротив стоял книжный шкаф. Ничтожная часть огромной дачной библиотеки — хотя и она-то лишь крупица великолепия в дедовской квартире на Университете. В «тёплой» части дома всякое научное и околонаучное, включая массу томов, связанных с кельтскими мифами, германской филологией и древнебританским фольклором. Как раз то, что нужно и для моей многострадальной диссертации.

Но в этом шкафу — сплошная фантастика. Советская классика, а ещё Азимов, Кларк, Хайнлайн, Брэдбери, совсем старьё вроде Жюля Верна, много Кинга. Последний тут поселился благодаря матери: старшее поколение хоррор не одобряло. Многие книги — ещё со штампами за сдачу макулатуры, остальное — глупо выглядящие сегодня издания из девяностых. Новых корешков почти не видно. Редкие вкрапления.

В детстве, если лето выдавалось холодное и дождливое, я в основном торчал здесь. Читал на скрипучей тахте всё, что попадалось под руку. Сейчас читать не тянуло.

Когда выпил, вспомнил про приложение в телефоне.

— Ух ты, забавно…

Это был не совсем мессенджер. Что-то среднее между ним и радиостанцией: можно найти пользователей поблизости и созвониться с ними, но не как по «Скайпу», а подобно рации. Push-to-talk, жмёшь — говоришь, потом «приём». Интересное решение. Напоминало «Зелло».

Я уже собрался поискать собеседника, но услышал шум на улице. Выглянул в окно: голосили у ворот участка, примыкающего к нашему. Ограда там тоже была невысокой. Обзор отличный.

Перед воротами размахивала руками неприятная толстая тётка, которая мало напоминала типичных обитателей посёлка. Какая-то склочная кошёлка, таких скорее у подъезда хрущобы увидишь. Что поделать: времена изменились, мало ли…

— Ты!.. Подонок! Да я… тебя! Да ты хоть знаешь, кто…

Мужчина на участке, по другую сторону ворот, был совершенно спокоен. Среднего роста, очень крепкий, седоватый и обширно лысеющий. Мне показалось, что он обладает армейской осанкой. Хозяин дачи стоял, сложив руки на груди, и этой позой выражал абсолютную уверенность в своей правоте.

— Ты ему руку сломал!.. Руку сломал, понимаешь?!

— Кому «ему»?

— Сыну моему, козёл!

— Он сам виноват. Мудак потому что. Поди прочь, дура!

Мужик развернулся, тоже как-то по-военному, и зашагал к своему дому. Сцена оставила меня, если честно, почти безучастным. Разумеется, я никак не мог предположить дальнейшего хода событий.

Поэтому пока просто налил ещё и закурил.

***

К обеду я задремал на тахте, а проснулся от странного звука, который издал телефон. Ясное дело, что это уведомление — но не почтовое, не «ВКонтакте» и не «Телеграм». Какой-то другой звук.

Оказалось, что собеседник в странном поселковом приложении нашёл меня сам — я-то и забыл, что хотел необычную приблуду протестировать. Нужды в общении не ощущалось. Но… всё-таки интересно.

Вызывавший меня по интернет-рации пользователь на аватар ничего не поставил — место фото занимал стандартный голубенький силуэт. Я увидел только имя: Елена. Любопытство побудило нажать на кнопку подтверждения.

— Привет! Меня зовут Елена, и я всё ещё не алкоголик. Но я пыталась.

У женщины на той стороне был очень приятный голос. Да и начала она, надо признать, лихо.

— Старайтесь, нужно работать надо собой. — ответил я.

Она молчала, как-то даже слишком долго. Оказалось, причина этому была банальной.

— Вы должны нажать на вооот ту бооольшую красную кнопку в центре экрана, чтобы говорить. Иначе я вас не услышу. Только если закричите на весь посёлок, конечно… но тогда наша беседа перестанет быть приватной.

Точно! Это же как рация…

— Ах, да. Прошу прощения. Я хотел сказать: надо работать над собой. Никто не обещал нам, что будет легко.

— Здоровая печень и завидный для моего возраста метаболизм мешают. Впрочем, алкоголя в доме много, а я — одна. Водка и белое сухое постепенно одерживают победу.

— Вы пьёте водку?

— Конечно. А что ещё пить одинокой женщине?

— Винишко?.. — осторожно предположил я. — Оно ведь у вас тоже есть.

— Винцо, прошу заметить! Винцо. «Винишко» — это то, что пьют юные нимфетки. Я, во-первых, не юная. Да, об этом можете не волноваться: восемнадцать мне уже исполнилось. Давно. Во-вторых, и напиток у меня подороже, прямо скажем… никакое это не «винишко». Винцо!

— Как скажете. Винцо так винцо.