Elan II. Хроники Рийрии

Рубен молча занялся навозом: он уже выучил свой урок на сегодня. Принцесса не могла заметить его в стойлах, но всякий раз, выбрасывая навоз, он видел ее через дверь. На Аристе было бордовое платье, новое, из калианского шелка, который ей подарили на день рождения вместе с лошадью. Для Рубена Калис был сказочным местом на далеком юге, где полно джунглей, пиратов и гоблинов. Очевидно, эта земля была волшебной, потому что ткань платья мерцала при ходьбе, оттеняя волосы принцессы. Будучи самым новым, платье отлично на ней сидело. Более того, другие наряды Аристы выглядели детскими… а это было платье взрослой женщины.

— Вам понадобится Тамариск, ваше высочество? — спросил Иэн где-то возле главного входа в конюшню.

— Конечно. Сегодня прекрасный день для прогулки. Тамариску нравится прохладная погода. Он может скакать галопом.

— Ваша мать просила вас не скакать галопом на Тамариске.

— Рысь неудобна.

Иэн с сомнением посмотрел на принцессу.

— Тамариск — маранонский иноходец, ваше высочество. Он не рысит… он идет иноходью.

— Мне нравится, когда волосы развеваются от ветра.

В ее голосе звучали особые нотки, упрямство, заставившее Рубена улыбнуться.

— Ваша мать предпочла бы…

— Вы королевский конюх или нянька? Мне следует сообщить Норе, что в ее услугах больше нет нужды?

— Прошу прощения, ваше высочество, но ваша мать…

Принцесса протиснулась мимо конюха и вошла в конюшню.

— Эй ты… мальчик! — крикнула она.

Рубен замер с лопатой в руках. Ариста смотрела на него.

— Ты можешь оседлать лошадь?

Он с трудом кивнул.

— Оседлай для меня Тамариска. Возьми дамское седло с замшевым сиденьем. Знаешь такое?

Рубен снова кивнул и бросился выполнять приказ. Трясущимися руками он снял седло со стойки.

Тамариск был великолепным конем гнедой масти из королевства Маранон; местные лошади славились своей родословной и великолепной выездкой, обеспечивавшей исключительную плавность хода. Рубен решил, что в разговоре с супругой король упомянул именно это. Маранонские скакуны также славились своей скоростью, которую король, вероятно, упомянул в беседе с дочерью.

— Куда вы собираетесь? — спросил Иэн.

— Я хотела прогуляться до Входного моста.

— Вам нельзя ехать так далеко в одиночку.

— Отец подарил мне эту лошадь, чтобы ездить, и не только по двору.

— Тогда я отправлюсь с вами, — настаивал конюх.

— Нет! Ваше место здесь. Кроме того, кто поднимет тревогу, если я не вернусь?

— Если не хотите брать меня, с вами поедет Рубен.

— Кто?

Рубен замер.

— Рубен. Мальчишка, который седлает вашу лошадь.

— Я не хочу, чтобы со мной кто-то ехал.

— Либо я, либо он, либо никакой лошади, и я сейчас же иду к вашей матери.

— Ладно. Я возьму… как, вы сказали, его зовут?

— Рубен.

— Неужели? А фамилия у него есть?

— Хилфред.

Она вздохнула.

— Я возьму Хилфреда.

* * *

Рубен никогда прежде не сидел на лошади, но не собирался в этом признаваться. Единственное, чего он боялся, — это опозориться на глазах у принцессы. Он хорошо знал всех лошадей и выбрал Меланхолию, пожилую черную кобылу с белой звездочкой на лбу. Ее имя соответствовало характеру, а характер — возрасту. Меланхолию седлали для детей, желавших покататься на «настоящей» лошади, или для бабушек и престарелых тетушек. Тем не менее сердце Рубена отчаянно колотилось, когда Меланхолия тронулась следом за Тамариском, что она сделала бы и без всадника на спине.

Они миновали ворота замка и оказались в Медфорде, столице королевства Меленгар. Образование Рубена оставляло желать лучшего, но он был прекрасным слушателем и знал, что Меленгар — одно из самых маленьких среди восьми королевств Аврина, который, в свою очередь, является величайшим из четырех государств человечества. Все четыре государства — Трент, Аврин, Делгос и Калис — когда-то составляли единую империю, но это было давно и теперь имело значение только для историков и писцов. Для остальных значение имело то, что уже не одно поколение Медфорд был уважаемым, процветающим королевством, которое ни с кем не воевало.

Королевский замок был сердцем города, и его осаждали торговцы, окружившие ров и продававшие всевозможные осенние фрукты и овощи, хлеб, копченое мясо, кожаные изделия и сидр — горячий и холодный, крепкий и мягкий. Три скрипача играли веселую мелодию возле пня, на котором лежала перевернутая шляпа. Мелкие дворяне в плащах или накидках бродили по мощеным улицам, перебирая побрякушки на выставленных лотках. Более знатные особы передвигались в экипажах.

Принцесса и Рубен проехали по широкой мощеной улице и миновали статую Толина Эссендона. Изваянный выше, чем при жизни, первый король Меленгара на боевом коне напоминал божество, хотя, по слухам, был некрупным человеком. Наверное, скульптор желал передать сущность Толина, а не только его внешность, ведь тот, кто победил Лотомада, правителя Трента, и вырвал Меленгар из пучины разрушительной гражданской войны, по величию должен был быть близок к самому Новрону.