Эльбрус в огне

Стрельба со склонов неожиданно прекратилась. Мы снова начали подъем по тропе. Вперед послали разведку, по сторонам двигалось боевое охранение, бойцам приказали рассредоточиться и разделили отряд на три группы. Бойцы боевого охранения прочесывали лес. А мы продолжали осторожно подниматься.

После полудня из ущелья вверх по склонам поползли небольшие кучевые облака, образовавшиеся в результате охлаждения поднимающегося из ущелья теплого влажного воздуха. Эти облака делали нас невидимыми для врага.

Кончился лес, и тропа стала зигзагами подниматься по крутому травянистому склону. Ближайшее облако накрыло склон, и видимость сразу уменьшилась до трехсот метров. Вверху, метрах в ста от нас, смутно виднелся пастушеский шалаш, сплетенный из веток, а вокруг него - силуэты бойцов из посланной нами разведки. Они дали знать, что можно продолжать движение. Кругом царила тишина, и мы старались идти так, чтобы не слышно было ни ударов обуви о камни, ни звяканья котелков, ни бряцания оружия, ни наших голосов.

На краю склона, в нескольких метрах от шалаша, находилось сложенное из камней укрытие для пулемета, обращенное в сторону ущелья. Вокруг было разбросано много уже окислившихся гильз - явные следы произошедшей здесь стычки.

Прежде чем продолжать путь, требовалось изучить рельеф, чтобы не оказаться под огнем противника, как только уплывет со склона накрывавшее нас облако. Автоматные очереди, прогремевшие недавно в горах, были явным свидетельством того, что немцы не отдадут без боя перевал Клыч.

Легкий ветерок медленно гнал облака вверх по склонам, космы их цеплялись за выступы скал, гребни на склонах словно сопротивлялись действию ветра. Мы укрылись в траве среди камней и стали ждать. Когда облако проплыло, нам тут же открылся склон до самых подступов к гребню хребта. Но гребень был все еще невидим. Только вечернее похолодание заставит облака опуститься вниз, и тогда мы узнаем, что делается на гребне. А пока надо было всячески соблюдать осторожность.

Убедившись, что на видимом участке гитлеровцев нет, я разделил отряд на четыре группы.

Первую группу повели по склону центрального травянистого гребня я и Хатенов, лейтенант Сали вторую - по левой лощине, лейтенант Голубев третью по правой. Четвертая группа - группа прикрытия, замаскировавшись, осталась у шалаша. Ей надлежало вступить в бой, если противник попытается нас окружить.

Примерно через час мы без всяких приключений подошли к гряде скальных лбов и по травянистым склонам между ними вышли на участок, откуда можно было увидеть гребень. Но его по-прежнему скрывали облака. Здесь была намечена встреча трех групп отряда (четвертая должна была ночевать возле шалаша). Группы Сали и Голубева тоже не встретили ничего подозрительного на своем пути. Тщательно замаскировавшись, мы стали ждать момента, когда очистится хребет. Не выяснив обстановку и характер рельефа, было рискованно двигаться дальше.

С приближением вечера становилось все холоднее, облака начали стекать вниз по лощинам. Гребень постепенно очистился, но за него зашло солнце, и потому мы увидели только его контуры. Все, у кого были бинокли, не отрываясь следили за гребнем, пытаясь рассмотреть каждую извилину рельефа. И вдруг мы увидели на гребне людей. Приглядевшись, убедились, что это немцы. Решили, ничем не выдавая себя, продолжать наблюдение до наступления темноты, запомнить очертания хребта и оценить силы егерей, оборонявших перевал.

Наблюдения позволили зафиксировать три ясно выраженные перевальные точки. Центральная из них была наиболее низкой и доступной. Над перевальными точками поднимались довольно высокие скальные вершины с небольшими прожилками снега в кулуарах.

С наступлением ночи бойцы стали располагаться на отдых. Выставили боевое охранение, на всякий случай приготовились к круговой обороне.

Обстановка меняла наши планы. Я созвал командиров групп и сообщил, что перевал придется брать с боем.

Не дожидаясь утра, мы направили к двум седловинам разведчиков. Им предстояло выяснить, есть ли гитлеровцы на подступах к гребню.

Пользуясь образовавшейся у нас цепочкой связи (шалаш - хижины в ущелье группа бойцов кавполка в лесу), я послал донесение в штаб дивизии. К рассвету связные должны были вернуться обратно.

Хорошо, что мы успели сварить мясо внизу: сейчас, после утомительного подъема и перед завтрашним не менее трудным днем, надо было как следует подкрепиться. Огня не разводили, разговаривали шепотом и курили, накрывшись шинелями.

Вместе с командирами групп я расположился на отдых под скалой. Спать пришлось урывками, по очереди. Да и не спалось, несмотря на усталость: все с нетерпением ждали возвращения разведки. Часа в три ночи сверху послышались осторожные шаги и негромкий разговор - это красноармейцы боевого охранения встречали возвратившихся разведчиков. Группа, побывавшая под правой седловиной, не заметила никаких признаков присутствия противника. Те, кто направились на левую седловину, примерно на половине пути к ней обнаружили боевое охранение егерей.