Элемент Инурия. Освобождение

Джехан посмотрел на Эйсона, тот кивнул, давая понять, что все входящие не имели при себе Аурис.

– Повсюду Венаторы, – пожала я плечами, – итак все снимают…

– . …так приступим к рассмотрению этого… дела, которое так повлияло на наш уклад! – торжественно закончил Джехан Гурлух.

– Прошу соблюдать тишину! – рявкнул Беллатор эйсон так, что я подскочила на своем месте в изумлении уставившись на него. Мы только что шептались и никто ничего не говорил. Видимо он не хотел прерывать столь торжественную речь члена Совета.

Я снова посмотрела на Ирду. Она неотрывно смотрела на меня, будто что-то хотела сказать. Может извиниться за то, что сделала?

– Инурия Кан! – строго объявил мое имя Кобэ Бикилу. Этот темнокожий член Совета всегда вызывал у меня симпатию. Его круглое добродушное лицо и не могло производить другого впечатления.

– Встаньте! – сказал он и посмотрел на меня так, словно пытался выразить презрение, но думаю без помпы Разумному это было не под силу.

– Не такой уж ты и милый, – пробубнила я себе под нос, вставая.

– Элемент Инурия, признаете ли вы, что позволяли себе нарушение правил, принятых в нашем Обществе? Таких как: изменение формы одежды, нарушение режима жизни Элементов ночными прогулками? Также признаете ли вы, что оказывали влияние на свое окружение, подталкивая их к действиям, свойственным Старому Миру? Признаете ли вы, что тем самым способствовали разжиганию негативных эмоций, таких как зависть, желание, жажда победы…

– Хотелось бы спросить, – раздался громкий голос Стига, я вздрогнула и обернулась, посмотрев на друга.

– …уж если мы играем в суд, и как вы говорите, устраиваете «действия свойственные Старому Миру», то не принято ли сначала выслушать все стороны, а уже потом зачитывать обвинение. Мне кажется, вы начали с конца, – невозмутимо продолжил он.

Кажется, его речь повергла в шок всех. Уверена, для многих членов Совета этот суд был просто знакомством с нами, возможно они хотели оценить степень опасности от нас исходящую, и надо полагать, теперь решат, что таких как мы отпускать не стоит.

– А еще вопрос! – сказал Ману, вставая, – Мы знаем, что таких как мы, теперь… все…

На этой фразе Стиг ухмыльнулся.

– …и в связи с этим вопрос, а вы всех теперь будете судить? Или может признаете, что ваше время прошло? Что мы эволюционируем, и заторможенные Разумные скоро тоже станут прошлым, Новым Старым Миром?

Я не знаю, может большинство из них были под действием помпы, но шум поднялся невообразимый. Многие выкрикивали гневные фразы, вроде «немедленно их в Лабораторию», наверняка имея ввиду ту, где прерывают жизненный цикл. Многие просто от возмущения пытались что-то сказать, но это были какие-то непонятные звуки. «Что они себе позволяют?» – кричал Кобэ Бикилу.

Я по-прежнему стояла, смотрела на всю эту массу разгневанных, потерянных, шокированных, и в меньшинстве равнодушно-непонимающих лиц, и думала, и вот это наше Правительство? Как такое возможно? Они ведь как дети. Они как наркоманы раньше. Зависят от помпы, ждут этих вечеринок, как чего-то светлого в своей жизни. У них даже нет явного лидера, который сейчас успокоил бы их и навел порядок.

– Тихо! – крикнула я настолько громко, насколько смогла. Мой крик эхом разнесся по Залу.

На меня посмотрели сотни, тысяча глаз, и живых, и голографических. Я прочистила горло и сказала:

– Вы обвиняете нас в том, что мы нарушили законы и уставы Общества! А вы?! Посмотрите на себя! Вы, не все, но многие, даже сейчас под действием помпы!

По залу пронесся вздох.

– Это видно, уж поверьте, – усмехнулась я, – Разумные после вашей хвалёной Операции, не могут так орать и злиться, как вы сейчас, им это не нужно! Вы обвиняете нас в том, что мы подобны животным, что мы хотим любить, злиться, ненавидеть и жалеть! Но вы сами принимаете гормоны, чтобы быть такими! Чтоб заниматься сексом, как дикие животные! Чтобы хоть что-то чувствовать!

– Замолчи! – заорал Джехан Гурлух.

– Вы – единственные лицемеры в этой стране! Мы не виноваты, что такими выросли! Мы ничего не делали для того, чтобы ПВ прекратили на нас действовать! – повышала я голос, переходя на крик, – Мы не скрывали, что в нас пробудилось все, что способен чувствовать человек! Да, мы хотим любить. И ненавидеть. И может драться. Но это нормально! Потому что это значит, что мы живые и настоящие. А вы – нет! Это не мы дефектные! А вы!

– Беллаторы! Остановите ее! – заорал Джехан Гурлух, – Отведите их вниз!

Он не мог успокоиться.

– Что уже?! – зло рассмеялась я, – Но я же еще не сказала о том, как вы едите фрукты, ягоды, сыры, мясо, и все это не из лабораторий! Вы выращиваете все в полях за оградой, а нам не даете выйти даже с территории Дома знаний! Вы пьете алкоголь и курите сигареты! Если вы так ненавидите Старый Мир и так восхваляете Новый, то почему же взяли все самое худшее в новую жизнь?

Я уже не могла остановиться. И крикнула.

– Знаете, что я думаю?! О вас всех?