Элемент Инурия. Освобождение

Затем я попросила Совет при всех, хотя бы изредка угощать жителей городов теми вкусными вещами, что они едят иногда. Пусть это будет какой-то праздничный ежегодный день, в честь, например, примирения Улиц и Правительства.

Гурлух ответил, что все желающие смогут работать на плантациях за стенами, увеличивая урожай с каждым годом. Он говорил это слащаво и улыбался. Но уверена, дай ему волю, он бы разорвал меня на две части. Прямо здесь.

Также я объявила о своем желании уйти. Рассказала, что именно это желание привело к тому, что происходит сейчас.

– Я хочу сказать тем, кто хочет, как и я покинуть город, Амиран Агалар прав. Мы с вами изнеженные лабораторные создания. Мы даже поесть приготовить не сможем, мы ничего не знаем об инфекциях, которые переносят там насекомые. Я хочу, чтобы вы четко понимали насколько это опасно! Но любое решение, которые вы примете, будет принято именно Вами! А не Советом, Магистром или еще кем-то. Именно за это вы боролись. И именно этого добились!

Шквал аплодисментов и криков радости заставил меня замолчать.

Также Ману и Стиг поблагодарили всех за помощь. Их приветствовали очень тепло, думаю глядя на нас троих, все эти толпы на улицах понимали, что они победили. Тот факт, что мы были живы, и было для них олицетворением победы.

Я очень устала. Нас оставили на ночь здесь же, но никто не запирал дверей, и перевели в комнаты, расположенные рядом. Мы втроем сидели на полу, я, Стиг и Ману. Я смотрела на вьющиеся черные волосы Ману и поверить не могла в то, что сейчас случилось. Мы еще живы. И перед нами целая жизнь.

– Меня пугает НОК, – вдруг сказал Стиг.

– Почему? – посмотрела я на него.

– Не знаю… Этот отдел какой-то… он независимый. Да, они как будто подчиняются Совету. Но кто такой этот Совет? Жалкие Разумные. Без помпы – они никто. Они даже поорать не смогут без помпы. А НОК – это самая настоящая сила. С оружием. И если их спустить на Элементов, то за пол дня город утонет в крови.

– Они же люди, а не бешеные звери, – слабо возразила я.

– Не знаю… Я думаю, у них больше власти, чем у всех остальных, и даже сам Совет этого не знает или не понимает. Смотрите, этот отдел так и остался в тени. Не было озвучено кто они, откуда взялись.

– Но Гурлух ведь объявил всем, что Охрана Совета, состоящая из Разумных, больше не будет привлекаться в конфликтные ситуации, – ну так он назвал сотрудников НОК.

– Инурия, ты же знаешь, кто такой Гурлух. Ему нельзя верить вообще. НОК так и остались в тайне, все вывернули так, будто это чуть не телохранители Совета. А по сути, никто не мешает им тайно творить… дела.

Стиг был прав. Но об этом я даже не подумала. По сути, мы все воспринимали НОК, как охрану того строя, что существовал. И решили, что теперь они будут охранять новопостроенное общество. Но. Отдел НОК был скрыт от глаз. И как они поведут себя дальше – не ясно. Они подчиняются Совету. Но его состав теперь расширен. А будут ли они подчиняться его новым членам? Что-то я сомневаюсь.

От этих мыслей у меня разболелась голова.

– Знаете, как бы это низко не звучало, но я просто хочу уйти отсюда, – наконец сказала я.

– И я, – согласился Ману, – хватит с меня правил, Совета, нового и старого. Я просто хочу уйти отсюда.

– Мы там можем умереть, вы в курсе да? – с усмешкой спросил Стиг.

– Я уже устала считать сколько раз мы могли умереть, – выдохнула я.

Мы помолчали. Я сказала через время:

– Вы знаете, что законы прописанные Ноа, созданы им не за вчерашний вечер?

– Да, это все поняли, – ответил Стиг, но, знаешь, Инурия, без тебя, они бы так и были бы сохранены у него в тайном уголке стеклопалншета. Это ты создала тот вихрь, что вытащил наружу все уродство этого мира.

– Ну и заодно законы Ноа, – добавил Ману.

Мы рассмеялись.

Уже ночью, когда Стиг похрапывал так, что было слышно и на других этажах, ко мне зашел Ману.

– Что-то случилось? – испугалась я.

– Нет, – он сел рядом, взял мою руку в свою и сказал, – Коцумо захочет идти с нами.

– Почему ты так думаешь? – задала я вопрос, зная, что он прав.

– Она пойдет за нами, Инурия, и ты это знаешь. Но она не справится. Думаю, она возненавидит нас за то, что ей будет тяжело там.

– Она возненавидит не нас, а меня. А пойдет она за тобой. Даже если ты тысячу раз скажешь ей, что вы просто друзья. Она всегда будет идти за тобой.

Он потер лицо. А затем шепнул:

– А я всегда будут идти за тобой, Инурия Кан, – и вышел из комнаты, – оставив меня одну в темноте.

Я снова входила на территорию своего Дма Знаний. И снова мне казалось, что прошла целая жизнь между тем моментом, когда меня волоком тащили сотрудники НОК через эти ворота, и тем что я снова делаю шаги по этой зеленой искусственной траве.

– Инурия! – кто-кто крикнул мне издалека, я обернулась. Ирда.

– Ирда?! Ее отпустили? – спросила я взволнованно и бросилась бежать на встречу своей подруге, которую еще совсем недавно винила в предательстве.

Я обняла ее крупную смуглую фигуру, она сжимала меня так, словно хотела раздавить.

– Спасибо! – прошептала я ей.

– За что? Я ведь предала вас, – сказала она мне, немного отстраняясь, но не отпуская моих рук.