Елена

Покинув дом, спартанская царицаДержала путь на взморье и, стопыИзнеженно с трудом передвигая,Лукавая, изображала плач…А муж ее был тут же, и не думалОн умирать. Средь царских кораблейСидонского наметив первохода,Спускаем судно в волны: пятьдесятТам было мест гребцовых, да и веслаПодогнаны отлично. Целый рядТут закипел работ. Кто мачту ладит,Кто веслами занялся, парусаНалаживать пустились, был и рульТем временем канатами прикручен.Пока у нас работа шла, глядим,Являются товарищи Атрида…Удачно, видно, время подсмотрели.Ну, одеянья, точно, волны имПопортили, а сами — молодцами…Увидев их, прикинулся Атрид,Что крепко их жалеет он, и молвил:«Откуда ж вы, с какого корабля

Ахейского, товарищи невзгоды?Иль собрались вы вместе хоронитьПогибшего Атрида? Дочь ТиндараЗаочный гроб герою припасла».Глядим, и те лукавцы прослезились…И на корабль дары несут. А в насУже тогда закралось подозренье,И меж собой мы толковали: слишкомНароду, мол, набралось много; все жСмолчали мы на этот раз, припомнивТвои слова. Не сам ли ты велелНам слушаться пришельца? Вся и смутаИз-за того… Ну, что полегче, мыБез всякого труда в ладью спустили;Один бычок упрямился: никакНа сходни не загнать — ревет, косится,Кольцом весь изогнулся, а рогаВперед: небось не тронешь… Муж ЕленинКричит тогда: «Гей, воины, что ТроюРазрушили, по-своему беритесь,По-эллински! На плечи молодыеУпрямую скотину, да в ладьюНа нос ее! — А сам мечом играет.

Чтоб справить нам в честь мертвого обряд!»Товарищи послушались: быкаОни хватают на плечи, и мигомНа палубе упрямец. МенелайТогда коня, лаская лоб и шею,Легко увлек туда же.Переждав,Чтоб кончилась погрузка, ТиндаридаКрасивыми ногами сходней нашихПеребрала ступени. На скамьеОчистили ей место посредине;Поблизости покойный мнимый сел,Другие поровну расселись, справаИ слева, муж при муже, вдоль бортов…За пазухой ножи. Гребцам сигналТогда начальник подал, и далекоОт весел шум понесся…От землиПорядочно отъехав, у кормилаСтоявший муж спросил: «А что же, гость,Нам дальше плыть прикажешь или полно?Ты — командир». А тот: «Останови».

И вот с мечом в деснице на нос, видим,Колоть быка идет. О мертвецеНи о каком он не молился. «Боже,Он завопил, — ты, Посейдон, и вы,Священные Нерея дщери, дайтеЖивым доплыть до Навплии[64] с женой!»И брызнула благим ответом в мореС железа кровь… Тут раздаются крики:«Обман… обман!..», «Плывем назад!..», «БериКоманду, что ль!..», «Обратно руль!». ОставивУбитого быка, тогда АтридК товарищам взывает: «Не пора ли,О цвет Эллады, варваров толпуКого ножом, рукой кого — да за борт?»Ему ж в ответ наш новый командирСвоим кричит: «Шесты хватайте! Живо,Кто чем горазд! Выламывай скамьи!Вон из уключин весла, не жалейтеАхейских черепов, покрасьте их!..»Мы с веслами, они с мечами — всеВмиг на ногах… И следом покатиласьРучьями кровь по кораблю. ЖенаАтридова с кормы старалась греков

Разгорячить. «Да точно ль ИлионВы рушили? — кричит она. — Когда жеВы варварам ахейцев наконецПокажете?» И в жаркой схватке этойКто падает, кто нет — глядишь, а павшийУж трупом стал. Во всеоружье былЦарь Менелай на страже: где егоДружина подавалась, там железоВ его деснице гибелью сверкнет.Египтяне, те в море побросались;На веслах никого. Тогда АтридИдет к рулю и бег держать велит онНа берега Эллады. Мачту вследНа судне поднимают, и надулсяПопутным ветром парус. Так ониИ с глаз долой. Резни избегнув, в мореСпустился я у якоря и вплавьДостиг земли. Здесь тонущему кто-тоИз рыбаков помог: и вот на берегЯ выбрался, чтоб обо всем тебеПоведать. Так-то, царь, во всех делахРазумное полезно недоверье.