Эльф на полке

   Кукла мне, разумеется, не ответила. Но я еще с ней побеседовала о нормах приличия. Ну так, побурчала, пока собиралась на работу и завтракала. Даже на кухню переңесла на это время и усадила на столе.

   – Вечером найду в интернете про земные устройства тайных ходов в исторических зданиях, – завершила я свой монолог. - Почитаем, что наши господа вытворяли.

   Но мое изучение изнанки дворца дало свои плоды. Я нашла ещё один подвал. Тайный.

   Α в нем... Та-дам! Та-да-да-дам! Мраморный саркофаг.

   – Ура! Гроб! Я это сделала! – станцевала я вокруг него танец жителя первобытного племени.

   Это когда подпрыгиваешь, задираешь ноги, нақлоняешься, вздымаешь руки и изображаешь из себя дикаря. На людях не сто́ит, неправильно поймут, ибо выглядит нелепо. Но наедине с собой – хорошо снимает напряжение и поднимает настроение. Можно еще завывать, у́хать и взрыкивать.

   Рекомендую попробовать, даже если вы серьезный, солидный, взрослый человек. Особенно если вы – такой! Детям и безбашенной молодежи и советовать не надо, они и так вытворяют что хотят, им хорошо. Идешь порой по улице, а там тинейджеры носятся и орут. И так прямо завидно становится! Я бы тоже снова так побегала и поорала, если бы уже не выросла. Теперь только в одиночестве и можно позволить себе такое.

   – Тук-тук, – поскребла я пальцами по крышке саркофага. – Альвисс Селендин Дизааль Веритан Каленод Верд, если ты там, возрадуйся. Жена пришла.

   Разумеется, в моем сне мне никто не отвечал. Но я часто разговаривала вслух, чтобы было не так страшно, глупо и одиноко. Вот и сейчас вела монолог. Пусть я понимала, что всё это не в реале, а в подсознании. Как бы. Но от этого мне было не менее жутко. Нужно же вскрыть саркофаг, чтобы проверить, не там ли тело заколдованного эльфа.

   А если оно там, вдруг совсем неживое? Мумия, например. Мо́щи зачарованные. Или как в сказке – в летаргическом сне, а волосы и ногти растут. Неизвестно ведь, чего ожидать.

   И непонятно, каким образом открыть қрышку. Она монолитная,тяжелая, плотно прилегает. Настолько плотно, что с трудом можно найти линию стыка. Как бы не приросла за столько лет.

   – Ну что ж... – потерла я ладошки. - Стукнем, дунем, плюнем, притопнем и, наверное, что-нибудь расхреначим. Как обычно.

   Пожалуй, я опущу ту часть, где я всё это вытворяла. Если вкратце, то пришлось притащить сюда крепкие деревянные табуреты из кухни, три матраса из ближайших спален, большие подушки, две каминные кочерги, несколько кухонных тесаков, два мотка веревки.

   А всё потому, что мне необходимы были рычаги и что-то мягкое и высокое, куда я планировала столкнуть крышку. Мрамор – минерал, конечно,твердый и крепкий. Но нежные слабые женские руки могут и его превратить в щебёнку. Так что на антивандальные прослойки я возлагала большие надежды. И на них же планировала возложить каменную хрень, когда столкну ее с саркофага.

   И не прогадала. Когда эта тяжеленная фигня грохнулась, аж потусторонний гул прошел, как мне показалось. Но грохнулась она на сложенные друг на друга матрасы. Так что все уцелело : и пол,и крышка саркофага, и мои уши.

   – Φу-у-ух! – утерла я рукавом лоб. Аж взмокла, пока рычагами и тесаками приподнимала и сдвигала, а потом веревками тащила. – Нет непреодолимых препятcтвий для женщины в поисках мужа. Привет, дорогой.

   Муж лежал там, в каменном ящике. Я уже успела это проверить, заглянув в щелочку. Я ведь не сoвсем дура – стаскивать крышку до конца, если бы там было пусто.

   Отдышалась я, отдохнула, дождалась, пока перестанут трястись от перенапряжения конечности. Кряхтя, встала и побрела знакомиться.

   Мужчина, упрятанный в саркофаг, был прикрыт плотной парчовой тканью. Лишь прядь золотистых волос сбоку виднелась.

   – Ну-с... Ρаз! Два! Три! Альвисс, приди... – подбадривая саму себя, чтобы не так жутко было, потянула я прочь парчу.

   Медленно вытащила ее из ящика и, затаив дыхание, уставилась внутрь.

   – Н-ну-у-у... - протянула после паузы. – Могло бы быть и хуже. Не переживай, муженек. Мы тебя пропылесосим, почистим, помоем, пострижем, отманикюрим, и будешь ты как новенький. Только я тебя, пожалуй, стану называть Селендином. Альвисс – это тот, который у меня на полке сидит. Мне так привычнее.

   Тело высокого мужчины в саркофаге было облачено в парадный костюм. Тот же, что и на портрете. Но вот что странно. Парча́, которой он был укрыт, осталась целой. Хотя и жутко пропылившейся.

   А одежда пришла в негодность. Ткань явно истлела местами,и воoбще у меня появилось подозрение, что, перед тем как очутиться здесь, Селендин участвовал в схватке. Потому что на костюме присутствовали явные прорехи, нанесенные чем-то острым. Ножом? Когтями?

   Насчет волос я оказалась права. Они... росли. Все эти долгие-долгие годы, пока сознание эльфа находилось в фарфоровом тельце куклы, его настоящее тело продолжало частично функционировать. Из чего делаем вывод, что стазис если и имелся, то неполный.

   Ох уж эта магия, ох уж эти маги.

   – И что же мне с тобой делать? – задала я риторический вопрос.

   Ответ я не успела дать сама и не услышала извне. Проснулась.