Эльфдом

Тинкер громко выругалась, ища, что бы ударить в гневе. Не найдя ничего более подходящего, она с силой пнула поросший травой холмик. - «Спорю, мертвые дети тоже скрывали, что они нэлинсанота. Лейн говорила, что все дети — дальние родственники. Это значит, они из одной касты — даже Уточка, хоть она этого и не помнит. Все семеро! Это было не простое предложение о спонсорстве. Сын Земли или кто-то, пользуясь его именем, вручную доставил его предложение определенным семьям».

«Определенным детям», - добавил Масленка. - «Не может быть совпадением то, что все они - пары».

«Только пары могут менять общины без позора». - В голосе Пони отражалась ярость Тинкер. - «Секаша - единственная каста, члены которой ждут достижения ста лет перед тем как стать Обязанными. Но семеро пар из одной касты — это не совпадение».

«Думаешь, Горн имеет к этому отношение?» - Тинкер посмотрела на Масленку. Он почти видел, как в ее мозгу быстро крутятся шестеренки и колесики, планируя, как бы она сама похитила его.

«Нет», - твердо ответил Масленка. - «Царапина спросила меня о нашей родословной. Новости дошли до Горна, и он прилетел, чтобы найти нас. Меня». - Он слишком хорошо чувствовал эмоции Горна, чтобы они были поддельными. - «Он был беззаветно влюблен в Амарант. Он не мог убить ее и остаться в своем уме».

«Может, он сошел с ума», - предположила Тинкер.

«Я... сомневаюсь». - Пони встряхнулся как мокрая собака, подумав об этом. - «Его Рука бы знала, способен ли он на такое. Если бы они сочли, что он достаточно безумен, чтобы убить свою доми, тогда... нет... он не может быть сумасшедшим».

Это утешает, если все секаша такие прозорливые, как думает Пони. Конечно, Пони первым догадался, что Тинкер сходит с ума, когда в ее сны начала наведываться Эсме. Но что, если бы Тинкер уже была безумна до того, как познакомилась с Пони? Смог бы он увидеть ее настоящую личность за маской здравомыслия? Царапина от Шипа не смогла.

* * *

На ярмарочной площади у огромных мачт творился хаос. Похоже, осиротевшие общины Сына Земли и Драгоценной Слезы услышали о прибытии корабля Клана Камня. Они собрались вокруг Горна с походными сумками в руках. Одни стоически молчали. По щекам других текли слезы. Третьи умоляли и рыдали навзрыд.

«Все, кто хочет вернуться в Восточные Земли, могут улететь прямо сейчас». - Горн явно использовал усиливающее заклинание — его голос разносился по полю, как будто он говорил в рупор. - «Все, кто желает присоединиться к моей общине, должны остаться на Питтсбурге пока я не решу, кого принять».

Масленка взглянул на Царапину от Шипа. Он даже не задумывался, что она может улететь насовсем. Конечно, у него нет ничего, ради чего она может остаться. Ему было приятно, что она не оставила его и не ушла собирать вещи, чтобы возвратиться в Восточные Земли на гигантском летающем корабле. Она намеревается присоединиться к Горну или Стальному Молоту? Царапина стояла в окружении Рук Тинкер и Горна, ее лицо, снова превратившееся в бесстрастную маску воина, не отражало никаких намерений.

Горн протолкался через толпу к Масленке и Тинкер. - «Что-то случилось?»

Масленка вспомнил, что они так и не поговорили про оплату жилья Горна. Возможно, он рассчитывал расплатиться защитными заклинаниями, но, скорее всего, Тинкер может справиться с этим не хуже его. Труднее всего достать пищу. - «Город в осаде, и всем не хватает пищи. Мы будем счастливы принять вас, но мы не сможем купить достаточно еды. Я надеялся, что часть вашей...»

Он был не уверен, как эльфы называют это.

«Мау», - прошептал Пони.

«Мау будет в запасах продуктов из Восточных Земель. Мука, соль, сахар, бобы кева».

Горн кивнул. - «Конечно, конечно. Если тебе что-то нужно, и я могу это дать, бери, все твое».

Пару дней назад Тинкер сказала ему почти то же самое. Масленка был глубоко тронут тем, что эльф, с которым они только-только повстречались, готов отдать им всего себя. Это напомнило ему о его собственной мгновенно возникшей привязанности к Радости, напомнившей ему о матери.

«Спасибо тебе, Дедушка». - Он положил руку на плечо эльфа, проигнорировав тихое фырканье со стороны Тинкер.

Горн заключил его в объятия. - «О, мое дитя, не знаю, смогу ли я выдержать, что потеряю тебя так скоро, после того как нашел».

«Ты можешь оставаться здесь столько, сколько пожелаешь», - ответил Масленка. Действительно, им нужно как можно больше домана.

Горн еще крепче обнял его. - «Я останусь до самого конца».

На секунду Масленка подумал, что он подразумевает окончание войны. Только поймав на себе переполненный печалью и пониманием взгляд Царапины, он понял, что Горн говорил про его смерть от старости.

ГЛАВА 37: ПРОШЛОЕ НЕ ЗАБЫТО