Эльфийские хроники

— Больше никогда не произноси имени королевы, — сказал Доран с каменным лицом, глядя мимо Тилля. — Орки не должны знать, что ее дочь находится среди нас. Принцессу может защитить только молчание, а потому держи язык за зубами… А если не захочешь молчать, то нам придется заставить тебя это делать.

— Ты мне угрожаешь?

Тилль почувствовал, как к его лицу прилила кровь. Он сжал кулаки и подошел к Дорану вплотную.

— Оставь ее.

Эльфийка, которая была примерно одного роста с Тиллем и не доходила «высоким эльфам» даже и до плеч, медленно подошла и взяла его за руку.

— Меня зовут Ллиана, — сказала она ласковым голосом. — А обо всем остальном забудь.

2

Отщепенцы

— Хватит, Аббон!

Голос Пеллегуна зазвенел в его собственных ушах так сильно, что он едва не оглох. Принц отступил на два шага, наблюдая в узенькую прорезь шлема за реакцией своего телохранителя. Увидев, что тот опустил меч и больше не собирается делать выпадов, Пеллегун опустился на одно колено, снял с головы шлем и глубоко вдохнул свежий утренний воздух. Несмотря на холод, снег и ветер, принц весь взмок: пот буквально тек по его лицу ручьями. Пеллегун снял с одной руки латную рукавицу, засунул ладонь под наголовник железной кольчуги, защищающий голову и шею, и отстранил его от туловища как можно дальше, чтобы было легче дышать и чтобы от ветра хоть немного высох пот.

Сейчас было уж слишком раннее время для физических упражнений — да, уж слишком раннее, если учесть, что ночь он провел в парильне в компании шлюх, с лакомствами и вином. Меч казался ему чересчур тяжелым, а железная кольчуга — ужасно тесной… Принц едва мог дышать в подобном облачении, которое давило, стесняло движения и лишало его ловкости. Он чувствовал себя в доспехах смешным и неуклюжим. При этом юноша понимал, что сейчас Аббон обращается с ним — из-за полученной им раны — довольно бережно. Его левое запястье, сломанное в ходе сражения, которое теперь называли битвой при Бассекомбе (хотя в действительности это была резня, в результате которой он, Пеллегун, потерял почти всех своих воинов), еще не восстановило свою подвижность. При каждом ударе, наносимом по его деревянному щиту, левую руку принца аж до самого плеча пронизывала боль. Аббон был высоким, как башня, а по силе равнялся двум воинам. Сражаться с ним — это было все равно что выйти на бой с огромным медведем. Раньше принц во время тренировочных схваток с Аббоном компенсировал разницу в силе благодаря своей ловкости и точности выпадов, а вот в таких тяжелых доспехах быть проворным у него уже не получалось… Аббон — воин-гигант — мог бы повалить его на землю одним ударом, и он так демонстративно старался этого не делать, что вызывал у принца раздражение. Однако фехтованию нужно было учиться именно так, и Пеллегун знал это лучше, чем кто-либо другой.

Двумя месяцами ранее, за несколько дней до рождества, войско орков и гоблинов вторглось на равнину и захватило город-крепость Бассекомб. Его гарнизон, состоящий из лучников и копейщиков, не смог оказать надлежащего сопротивления. Был наголову разбит монстрами и отряд рыцарей, которых лично он, единственный сын короля Кера, повел в бой, чтобы отбить город. Вернулись из этого похода живыми только он да еще один воин. Точнее говоря, трое, если считать и Аббона, которого Пеллегун отправил за подкреплениями еще до начала боя. Только трое из трехсот человек. Принц сам едва не расстался с жизнью… Поэтому ему и нужно было научиться сражаться в тяжелых железных доспехах, в которых он становился таким же неповоротливым, как и гоблины. Научиться биться, используя железную защиту доспехов и твердость крепостных стен.

В конечном счете полчища Черных Земель отступили. Хотя нет, не отступили — они просто ушли, оставив поле битвы не врагам, а трупам врагов. Как бы там ни было, самое худшее было уже позади. К удивлению принца, битву при Бассекомбе провозгласили победоносным сражением, военным подвигом, о котором барды рассказывали на ярмарках такие небылицы, что принцу становилось еще более стыдно. Ибо он остался в живых только потому, что спасся бегством. Что касается монстров, то они убрались восвояси только потому, что сами решили это сделать. Ничто не смогло бы их остановить, если бы они продолжили свое наступление и направились к Лоту — к столице королевства. Люди, получалось, не были готовы к такой войне. Они, по мнению принца, не были готовы к ней и до сих пор, несмотря на все предпринятые усилия.

Богу было угодно, чтобы эта война началась в холодное время года. Мужчины не были заняты на полевых работах, а потому не очень противились тому, чтобы их забрали в солдаты. Уже несколько тысяч таких новобранцев тренировались обращаться с луком и копьем возле укреплений города.

Времени было мало. Никто не мог сказать, когда монстры придут снова. А появятся они наверняка. По крайней мере, хоть в этом ни у кого не было никаких сомнений. Их бесчисленные полчища снова пойдут в наступление со своими стенобитными и метательными орудиями, волками размером с лошадь и еще Бог знает с чем.