Эльфийский бык 3

Настолько, что в любом ином случае он бы бросил эту игру да и вызвал родовую гвардию, чтоб прикрыла и земли, и курган, и всё-то вокруг. Чем бы оно ни обернулось.

Но…

— Тьма ведь не в одном человеке. Там землю отравило так, что… в общем, ты тут ещё погоди, предок, — он поднялся и поклонился. — Я вернусь… может, сейчас род Волотовых и не так велик, как во времена иные. И не так много власти у нас. Зато семья хорошая.

Теплый ветер окутал с ног до головы, заставив тьму съёжится.

— Спасибо…

Как бы вовсе не вымело. Зато…

Надо будет Мелкому шепнуть, а то ведь распереживается… и вовсе в этот Подкозельск прогуляться. С визитом, так сказать, ответным.

Подарков прикупить.

Мысли потекли спокойно и лениво, выстраивая то будущее, в котором тьмы уже не было. И Ведагор готов был поклясться, что каждую из них, особенно ту, в которой тьмы не было, предок всецело одобряет.

Машина стояла, там где Ведагор бросил. И завелась сразу. А вот мобильник очнулся уже на подъезде к особняку Свириденко. И Ведагор не удивился десятку пропущенных.

Инга.

Матушка.

От неё три вызова и голосовое, правда, весьма малосодержательное.

Инге Ведагор позвонил первой. И улыбнулся, услышав голос жены. И обрадовался, что этот её отпуск так удачно приключился.

— Привет, — он сбросил скорость, а потом и вовсе остановился. Белый особняк уже был виден, там, впереди. И аллея знакомая, только листва четырёх клёнов почти обуглилась. — Как ты?

— Как-то… неспокойно, — призналась Инга. — Всю ночь какая-то муть снилась. Ты когда вернёшься?

— Не знаю. Прости.

Обещал ведь, что день-другой и присоединиться. И поездку планировал. Чтоб по реке и на катере. А потом на ночёвку в охотничьей избушке Калядина, которая уже лет сто на острове стоит и давно уже для охоты не используется, но вот для отдыха — самое оно.

Там и баня.

И вообще…

— Дела? — она попыталась скрыть обиду. И совесть кольнула.

— Не только. Тут… может быть опасно.

— Насколько? — Инга разом подобралась.

— Настолько, что тебе не стоит возвращаться. И вообще… надо поднять наших. На всякий случай.

— Вед?

— Со мной всё в порядке.

— Вед! — рявкнула Инга и показалось, что она тут, на соседнем сиденье.

— Ладно… со мной почти всё в порядке. Была одна… своеобразная проблема… но я её решил. Практически.

Даже если разговор слушают, — а Ведагор был не настолько наивен, чтобы верить в непрослушиваемые разговоры — то спишут на нежелание волновать супругу.

Её и вправду волновать не стоит.

Молчание в трубке было напряжённым.

— Один… не очень умный человек… решил, что может меня шантажировать. Моим здоровьем. Твоим здоровьем…

Он даже представил, как Инга приподнимает точёную бровь.

Она-то вся была такая вот… точёная и изящная. И на статую похожа, беломраморную. Этой беломраморностью своей, совершенством нечеловеческим тогда его и зацепила.

До сих пор отцепиться не получается.

Да и не слишком охота.

— Матушки опять же…

— А у него самого здоровья-то на всё хватит? — поинтересовалась Инга тем ледяным тоном, который людей, с нею незнакомых, ввергал в ступор.

И удивлял.

Чего уж тут… Ведагор и сам когда-то имел возможность удивиться. Ну, когда выяснилось, что она не только статуя ожившая, но и маг первого уровня.

Да.

— Вот и посмотрю… просто… всё немного сложнее…

— Младший?

Инга Бера не то, чтобы недолюбливала, скорее относилась к нему свысока, с той снисходительностью, с которой люди взрослые и занятые относятся к малым детям.

— В какой-то мере…

— Тут матушка твоя очень переживает.

— С чего?

— Как же… Кошкины фактически о помолвке объявили, а девиц всего две. И одну уже, можно сказать, забирают.

— Ты говоришь о них, как о котятах, которых надо в добрые руки пристроить…

— Это скорее твоего братца надо в добрые руки пристроить. А вот по опыту скажу, что котят обычно куда больше, чем рук, готовых их взять. В общем, если ты не хочешь, чтобы твоя матушка приехала устраивать сердечные дела…

— У неё же жила!

— Поверь, Вед, — засмеялась Инга. — Жил тоже куда больше, чем подходящих невест. Вот и переживает очень… сегодня тот снимок по всем новостным прошёл. И ещё эльфы сперва в официальном блоге Владычицы пост выкатили поздравительный, а потом вроде бы от нашего посольства ноту выдвинули.

— Протеста?

— Скорее уж предупреждения… ссылаются на какой-то замшелый пункт древнего параграфа, согласно которому девица теперь причисляется к дому жениха…

— И?

— И по странному совпадению, дома этот — Владычицы. Вот ты знал, что приятель твоего братца — внук Пресветлой Владычицы.

— Охренеть… — сказал Ведагор совершенно искренне, понимая, что действительно весьма к тому близок. — А с виду и не скажешь.

— Вот-вот… такой же раздолбай, как твой братец. В общем, там матушка прогнозирует толпы желающих породниться…

— С Владычицей?

— Ага.

— А мы тут…

— Смотри сам. У Ивана в родственниках кто? Бабушка его, которая за князя Чесменова вышла. И дядя, холостой, заметь… думаю, очень скоро он об этом пожалеет. Матушка Ивана где?

— Понятия не имею.

— Не один ты, — согласилась Инга. И Вед представил, как она вытягивает ноги, а может, забрасывает их на пуфик. И пальцами шевелит.

Тапочки она не жаловала.

Носки тоже.