Элианна, подарок бога

What a show, what a fight, boys

We really hit our target for tonight

How we sing as we limp through the air

Look below, there’s our field over there

With just one motor gone

We can still carry on

Comin’ in on a wing and a prayer

Comin’ in on a wing and a prayer

Comin’ in on a wing and a prayer

With our full crew on board

And our trust in the Lord

We’re comin’ in on a wing and a prayer.

Ну, дела! Ночь была!

Их объекты разбомбили мы дотла.

Мы ушли, ковыляя во мгле,

Мы к родной подлетаем земле.

Вся команда цела, и машина пришла

На молитве и на одном крыле.

33

И раз уж мы отвлеклись от фабулы моего радиоромана, давайте я расскажу вам, как я работаю.

Но сначала пару слов о Саше Тетельбойме.

Вообще-то, я человек здоровый, закаленный военным детством, советской армией и бродячей юностью. В 1962-м я пешком прошел от Кирова до Астрахани с рюкзаком за спиной, после окончания ВГИКа жил на московских вокзалах на рубль в день, а в 1979-м в первые месяцы эмигрантской жизни в Нью-Йорке умудрялся жить и на доллар в день. И был здоров, как бык, потому что на войне, как известно, солдаты не болеют.

Но в 1987 году семейная жизнь дала трещину, и я тяжело заболел. Открылись армейская язва желудка, диабет, астма, гипертония, а в спину ударили такие жуткие боли, что даже кодеин-4 помогал только на десять минут. Мышцы всего тела свело жгутами, я буквально орал от боли и два года не мог ни ходить, ни сидеть, ни водить машину. Полный труп, прощался с жизнью.

И тут мои бостонские соседи сказали, что рядом поселился какой-то новоприбывший русский, который избавляет от курения. А я забыл вам сказать, еще и курил по две пачки в день.

Короче, я позвонил этому лекарю и практически на четвереньках пополз на прием. Дверь мне открыл плечистый и бритый наголо мужик лет пятидесяти, настоящий «качок». Посмотрел мне в глаза и вместо «здрасти» прямо с порога:

– Да при чем тут курево?! У вас, батенька, язва двенадцатиперстной кишки, гипертония, диабет и мышечные спазмы на фоне острой невралгии…

В общем, Александр Тетельбойм оказался настоящим экстрасенсом, учеником Вольфа Мессинга. Буквально за пять сеансов он своими воистину «солнечными» руками вернул меня с того света, убрал язву, гипертонию, астму, невралгию и даже снял с курения так, что с тех пор я не только не курю, но на дух не переношу запах табака и всех курильщиков. Мы подружились, я написал в «Новое русское слово» о Саше огромную статью «Чудеса бывают», это привело к нему поток русских, а затем и американских пациентов. И как-то он пригласил меня на обед. Я пришел, принес с собой бутылку и арбуз. Но бутылку Саша сразу вернул и показал на свой стол – там была кастрюля с гречневой кашей, оливковое масло и гора овощного салата. «Но как же так? – сказал я. – Неужели нельзя хотя бы по рюмке?»

Он сказал:

– Поймите, я лечу людей своей энергией, она должна быть абсолютно чистой! Поэтому с утра я час делаю зарядку с пудовой гирей, потом бегаю, принимаю душ и питаюсь только здоровой пищей – никакого мяса и алкоголя!

И тут я подумал: а ведь мой текст тоже заряжен моей энергией, каждое мое слово, которое вы считываете с этой страницы, несет вам мою энергетику. И значит, эта энергия тоже должна быть чистой!

Конечно, кто-то из моих читателей скажет: «Как так? Вон у вас на той странице мат и на этой!» Минуточку, господа! Могу поспорить: лично у меня в моем авторском тексте нет ни одного матерного слова! Матерные слова есть только в репликах моих персонажей – а куда же мне, реалисту, деться от реалий российской действительности? Сегодня в России даже влюбленные молодые парочки изъясняются друг с другом таким отборным матом, что на улице хоть уши затыкай…

Короче говоря, с момента моего знакомства с Александром Тетельбоймом, царство ему теперь небесное, я, когда пишу очередной роман, тоже делаю по утрам сорокаминутную зарядку, никакого мяса и алкоголя и даже не позволяю себе небритым сесть к компьютеру. И, может быть, поэтому книги мои, написанные даже двадцать лет назад, вы читаете и сегодня. В них, я думаю, чистая энергетика, которая, надеюсь, лечит вашу душу.

Но если это так, если мои книги вам, что называется, легли на душу и вы хотите, чтобы я продолжал писать с той же энергией, что и раньше, то…

Нет, я не собираюсь снова просить у вас деньги. Я вам предлагаю не воровать у писателей . При этом учтите: это не только для меня, но и для вашей собственной самооценки – или ваша совесть не стоит и ста рублей?