Эликсир бессмертия. Психомистика

– Но так и не выяснили, – закончила библиотекарь, – кто за такое короткое время успел вынести гроб с покойницей и тридцать с лишним килограммом золота и драгоценностей? Выяснили, из комнаты второй ход вёл к крутому обрыву Сарпы. После поговаривали, что всё вынесли потомки семьи пивовара. А рыцаря отправили в Сталинград, да по пути он тоже исчез.

Женщина немного помолчала. «Видимо, ей ещё нездоровится», – подумал журналист. Однако он понял, что ошибся, когда библиотекарь протянула:

– Больше ни о чём не спрашивайте. Мне тяжело сейчас говорить, так как я сама теперь не знаю, что думать после того случая. Всё, кажется, совсем не так, как представлялось раньше. Я расскажу об этом позже.

– Всё нормально, Татьяна Михайловна! – Павшук старался выглядеть бодрым. – Надеюсь, скоро свидимся.

Владимир сделал вывод: «Любит она архивариуса. Вот и темнит. Тем не менее, загадочный пазл постепенно складывается, и я на верном пути. Но без Фыкина никак! Он является заветным ключиком к потаённой двери. Странное дело: с точки зрения других, Серёга – совсем никчёмный человек, но почему-то судьба указала, что на нём лежит главная миссия».

* * *

Время близилось к девяти вечера. Падал первый снежок, морозило.

Павшук вылез из «девятки» у дома маршрутчика. Посмотрел на окна на девятом этаже, где жил оболтус, который по прихоти неведомых сил очутился в центре всех событий. Они заранее созвонились о встрече, хотя Серёга поначалу не желал никого видеть. По заплетающемуся языку журналист понял: маршрутчика одолела зелёная тоска.

– Больше слышать об этом не хочу! – уже в прихожей забурчал Фыкин. От него несло перегаром. – Позавчера со мной произошла дрянная история… Ой, неспроста это!

– Да расскажи обо всём по порядку, – стал успокаивать его Владимир. – Что случилось?

Они прошли на кухню. Там был полный бардак. На столе возвышалась две бутылки – пива и водки. Судя по единственному стакану, парень предпочитал чисто русский коктейль «Ёрш».

– Ёлки-моталки, – проронил любимую присказку Серёга, – позавчера возле дома делал ремонт моей «ГАЗельки». Я только после понял, что меня спасла случайность – чуть в сторонку отшагнул, и прямо рядом грохнулся кирпич! – Он приподнял штанину, и Владимир увидел здоровенный синяк на лодыжке. – Это осколком задело. А собачник с болонкой недалеко заорал, что видел человека на крыше – тот и скинул кирпич. Вот теперь лечусь лекарством от всех болезней.

– Кирпич на голову – это, конечно, круто, – поддакнул Павшук. – Но не призрак же в тебя его метнул! Сам говорил, что Нелли к тебе не равнодушна.

– Не знаю! Но нутром чувствую, добром всё не кончится.

Уговоры, длившиеся более двух часов, ничего не дали. Как и совместное распитие за дружбу и взаимное уважение. Не вдохновляли Серёгу и посулы о будущих богатствах. Честно говоря, Павшук сам не находил ответа на резонный вопрос: кому понадобилась бы смерть Фыкина?

Раздосадованный журналист встал, уже вознамерившись вызвать такси, как хлопнула форточка. Он поднял глаза и оцепенел: сквозь морозные узоры различалось девичье лицо. Оно было бы очень красиво, если бы не отливало потусторонней синевой. «Полный бред! От «Ёрша» такие глюки? – мелькал калейдоскоп мыслей в голове журналиста. – По-моему, я сейчас трезвее, чем в нормальном состоянии. Хотя парящих, как у Шагала, девушек я ещё не видал!».

Осоловевший Серёга, проследив за взглядом Павшука, вмиг притих. Ещё немного, и он полезет под стол.

На заснеженном стекле стали проступать слова: «Идите за мной…» Затем лицо призрака растворилось в дымке.

Пытаясь совладать с ознобом, Павшук произнёс:

– Серёга, ты хочешь больше никогда не работать?

На сей раз железный аргумент сработал – Фыкин молча мотнул головой. Затем сказал:

– Я слышал, как она несколько раз произнесла: «Лучка». Но это же в пятнадцати километрах от Волженска! Я в таком состоянии не доеду. Ещё менты остановят!

– Странно, – размышлял вслух Павшук, – какое отношение этот райцентр имеет к немецкой колонии? Хотя ехать надо. Рискнём ради такого случая?

Они выскочили на улицу. Глубокая ночь полностью завладела городом, и всё вокруг запорошило. Оба осмотрелись. Серёга указал на фонарный столб невдалеке – там колыхалась в тусклом свете тень Нелли. Она определённо указывала, куда ехать… Потом исчезла.

Оба сели в «девятку» и тронулись на выезд из города. Миновали два моста. Вот уже миновали стелу, определявшую границу Волженска. Павшук ехал, как загипнотизированный. Где-то чуть впереди вновь мелькнула тень призрака. Правда, журналисту показалось, что за ними увязалась какая-то машина. Она тянулась в метрах ста от них и не отставала. Это насторожило Владимира, хотя пока он ничего не говорил Фыкину. Впрочем, уже на Каспийской трассе машина стала нагонять их, и Павшук напрягся.

«Мерседес» прибавил скорости, и обогнал. Его окна были затонированы. Впереди был третий мост, и машина скрылась за его горбом. «Нервы ни к чёрту, – напряжённо подумал Павшук. – И не боится же лететь в такой гололёд!»

Той порой Фыкин в блаженстве мечтал: