Эликсир жизни

Гера: «Слабый пол – безмозглые создания». Кеша: «Безмозглыми мы называем тех, у кого мозги другие, чем у нас». Гера: «Бывают, бывают умные женщины! Правда, не встречал». Кеша: «Женщины умнее мужчин: они не склонны маршировать строем, исполнять дурацкие приказы и убивать друг друга». Гера: «Умный не тот, кто изрекает умное, а тот, кто не болтает чепуху. А женщины часто мелют вздор. Они смотрят легкомысленно на вещи серьезные и серьезно на несерьезные. Женский мозг на 10 % меньше, чем мужской. Вот почему они глупее». Кеша: «У слона мозг больше, чем у нас обоих вместе взятых, но слон всё же не умней. Надо принимать во внимание не вес как таковой, а соотношение между весом мозга и тела». Гера: «И что из этого?». Кеша: «Мужчины весят на 20 % больше, чем женщины, значит и мозгов должно быть на 20 % больше, а не на 10 %. Получается, что мы глупее». Гера: «Важен не вес мозга, а количество извилин. У всех голова с мозгами, да не у всех с извилинами». Кеша: «Человеческая речь связана с числом извилин в мозговом речевом центре. А речь, как известно, лучше развита у женщин». Гера: «Зато мужчины по своей сути лучше женщин». Кеша: «Нет. В нашей стране замечательные женщины: трудолюбивые, скромные, заботливые, терпеливые. А вот мужики – обормоты; каждый четвертый – тунеядец, каждый третий – бандит, каждый второй – алкаш»…

Кеша: «Ты не замечал, что многие наши политики и прочие телезвёзды говорят „эта страна“, а не „наша страна“?». Гера: «А какая разница?». Кеша: «А такая. Ты ведь говоришь про свою маму „моя мать“, а не „эта мать“. Так?». Гера: «Так. Но чаще выражаюсь – „твою мать!“». Кеша: «Соотечественники, которые вместо „наша страна“ говорят „эта страна“, может быть, тысячу раз правы, но они чужие. Они презирают и глухо ненавидят страну, которая их вскормила». Гера: «Не забывай, что у многих из них от Советской власти пострадали родители или деды. Одних расстреляли, других посадили, третьих выслали из страны». Кеша: «А что, разве у других людей родню в свое время не расстреливали и не ссылали? В стране пострадал каждый четвертый. Но в народе никто не говорит „эта страна“». Гера: «Вот и плохо, что народ такой, ничегонепомнящий». Кеша: «Он помнит. Но умеет прощать». Гера: «Да как же можно всё это простить – расстрелы, доносы, кровь, сломанные судьбы!?». Кеша: «А как Христа – предали, мучили, распяли, отреклись, а он всех простил? И дал великий урок, что за зло нужно платить добром. И тогда не будет зла». Гера: «Если за зло платить добром, то от зла спасения не будет. Кто отвечает на зло добром, тот позволяет умножить зло в тысячу раз». Кеша: «Для себя пусть будут принципы, для других – великодушие. Справедливость добьется решения вопроса, а милосердие добьется решения всех вопросов. Если ты не пришел к милосердию, значит, заблудился. Где нет снисходительности, там война. Не зря говорят: перед гением преклонись, а перед милосердным пади на колени»…

Молочные реки и марафоны Беляева

В глазах окружающих Георгий был совершеннейшим чудаком. Да он и вправду был немного чудаком. В его квартире не было ни телевизора, ни холодильника, ни стиральной машины, ни даже утюга. Посуда была такая: одна кастрюля, одна сковородка, два стакана (второй для гостя), одна тарелка, один нож, одна вилка и одна ложка. Как говаривал Гера с усмешкой, одинокому путнику две ложки ни к чему.

Однажды я пришел к нему домой. Гляжу: вся кухня заставлена вскрытыми молочными пакетами. «Ты что – собираешься тут разливать молочные реки?», – удивился я. Гера многозначительно произнес: «Идет эксперимент». – «Какой такой эксперимент?». – «По получению не прокисающего молока. Я добавил в него кое-что. Такое молоко хранится в открытом виде очень долго и не портится. Холодильник не нужен». – «А какое вещество ты добавил?». – «Не скажу, секрет». – «И что ты с этим молоком потом делаешь?». – «Как что? Пью». – «А ты уверен, что это безопасно?». – «Как видишь, жив и здоров». – «Ну, Герундий, ты рисковый человек! Кстати, когда я был в Голландии и Америке, то видел там в супермаркетах молоко, хранящееся полгода. Оно долго не скисает, потому что в него добавляют кальций». «Не может быть! – воскликнул пораженный Гера, – я ведь именно кальций добавил!». «Поздравляю с изобретением нового советского велосипеда!», – не удержался я от ехидства.

Добавлять кальций в молоко против скисания Гера догадался не случайно. На это его сподвигли опыты с митохондриями, которые в клетках постепенно трансформируются в пост-митохондрии. Митохондрии же, выделенные из клеток в виде суспензии, умудрялись у Беляева превращаться не в пост-митохондрии, а в какие-то псевдо-микроорганизмы. Это превращение, как выяснил Гера, блокируется кальцием. Поскольку молоко скисает из-за молочно-кислых бактерий, которые в нем заводятся и размножаются, то Гера логично предположил, что кальций будет это предотвращать.