Элис. Навсегда

Вам может показаться, будто работа в литературном отделе еженедельника «Обозреватель» – сплошное удовольствие, где все делается как бы само собой. Уверяю вас – это не так. Да, для нас пишут и маститые профессора, и юные гении беллетристики, но каждую неделю мне приходится спасать одно из этих светил от позорных стилистических, грамматических и синтаксических ошибок, какие они лепят в своих статьях. Я всего лишь младший редактор, то есть никому не видимая пчелка-труженица, которая вчитывается в каждую букву и устраняет «ляпы», способные изрядно подпортить кое-кому репутацию. Если же я пропускаю ошибку, меня ждет неприятный разговор с Мэри Пим – заведующей нашим отделом. Что касается самой Мэри, то ее таланты проявляются в полной мере, когда она умасливает по телефону очередную знаменитость из числа своих знакомых или ведет популярного писателя ужинать в «Дж. Шики» [1] в качестве компенсации за не слишком благожелательную рецензию в нашей газете на его новый опус.

Как мы все знаем, наступит день, когда щедрый бюджет, отпущенный Мэри на расходы по работе (куда входят ежедневные поездки на такси, путешествия только первым классом и номера в пятизвездочных отелях на время многочисленных литературных фестивалей), будет так же безжалостно урезан, как это было с бюджетами других глав отделов. А пока, несмотря ни на что, Мэри мчит вперед на всех парусах. Странно, но звездные авторы продолжают писать статьи по ее просьбе, хотя наш тираж заметно упал и всеми владеет чувство, будто настоящая литературная жизнь давно переместилась с печатных страниц во Всемирную паутину.

Мэри пока не появилась на рабочем месте, но я уже встретила Тома из отдела путешествий и туризма, обменявшись с ним приветствиями. Понедельник всегда самый спокойный день в редакционной жизни. Расположенный в западном крыле здания отдел новостей вообще будет пустовать до вечера вторника. А когда у меня уже фактически наступают выходные, если в четверг после обеда я успеваю отправить в типографию сверстанные полосы литературного обозрения, в «новостях» только начинают проявляться признаки оживления, которое постепенно набирает темп и заканчивается бешеной гонкой в предрассветные часы воскресенья. Пару раз я как-то согласилась поработать в субботу в отделе новостей и быстро поняла, что это не для меня. Все в поту и на нервах, слышится отборная брань, сообщения то ставятся в номер, то их вдруг снимают в последний момент по звонку одного из министров, которому необходимо, чтобы новость из его ведомства заняла центральное место в газете. Для меня эти тараканьи бега теперь ассоциируются с запахом уксусных чипсов, тоннами поедаемых из пластиковых коробок. Этот «аромат» настолько пропитывает систему кондиционирования воздуха, что ощущается по всей редакции даже по понедельникам.

В редакцию врывается Мэри – плащ в одной руке, огромная сумка в другой. Сумка открыта, и оттуда выглядывает гигантский бирюзового цвета ежедневник, которому хозяйка доверяет все свои секреты. Разумеется, она одновременно разговаривает по мобильному телефону, беззастенчивой лестью и посулами потакая непомерно раздутому самомнению собеседника.

– Естественно! Я отправлю тебе рукопись курьером немедленно, – говорит Мэри. – Или предпочтешь получить ее экспресс-почтой?

Она держит телефон у уха, склонив голову к плечу, бросает ежедневник на мой стол и начинает делать в нем записи бесценной авторучкой с золотым пером.

– Абсолютно точно! – Мэри кивает, продолжая делать заметки. – Ты даже не представляешь, как осчастливил нас, согласившись написать рецензию. Говорят, что он окончательно слетел с катушек. Впрочем, уверена, ты все расставишь по своим местам для наших читателей.

Она завершает разговор и переходит за свой стол, не удостоив меня вниманием.

– Амброз Притчет взялся критически оценить нового Пола Крю, – бормочет Мэри через минуту, не поднимая взгляда от монитора компьютера, пока тот загружается. – Должен прислать материал в следующий четверг. Не могла бы ты доставить ему рукопись в аэропорт? Он улетает без четверти одиннадцать. Он хотел бы начать читать еще в самолете.