Ельцин

В семье Ельциных, Константинова отмечает, «вообще спокойно относятся к вещам»[1089]

. Было бы глупо заявлять, что Ельцин был против хороших жизненных условий, но в политику посткоммунистического периода он пришел и остался в ней вовсе не из соображений личной выгоды. Если бы он жаждал только обогащения, он мог бы подать в отставку и сполна использовать новые возможности для обретения материальных благ, принесенные рыночной экономикой. Ему по-прежнему нравилась простая русская еда. Во время официального визита в Париж в феврале 1992 года министр иностранных дел Андрей Козырев пригласил его на ужин в один из фешенебельных ресторанов, где можно было попробовать самые изысканные и модные блюда. Ельцин не составил Козыреву компанию; вместо трехзвездочного ресторана он остался в посольстве и попросил повара приготовить ему котлеты с картошкой[1090]

.

Каждую пятницу президент Ельцин отдавал жене конверт со своей зарплатой — точно так же, как делал это в Свердловске, а она возвращала ему определенную сумму на расходы. Ельцин не понимал уровня цен, не различал банкноты после деноминации, у него не было кредитных карточек. Его приходилось учить обращаться с банковскими карточками в банкомате, которые в то время появились в Москве[1091]

. Его зарплата при пересчете на доллары составляла от пятисот до тысячи долларов в месяц в зависимости от курса обмена. Несколько сотен тысяч долларов он получил от издания своих книг за рубежом. Особой популярностью пользовался второй том, «Записки президента», опубликованный на русском и иностранных языках в 1994 году. В «Президентском марафоне» Ельцин пишет, что после его отставки у семьи был автомобиль BMW 7-й серии 1995 года выпуска, мебель, личное имущество (охотничьи ружья, теннисные ракетки, украшения жены и дочерей, электроника); ни акций, ни векселей, ни счетов в иностранных банках у него не было[1092]

.

Если Ельцину и довелось открыть золотую жилу, то это была недвижимость. Президентская резиденция «Барвиха-4» (и «Горки-9», где семья жила во время второго президентского срока Бориса Николаевича) была подконтрольна тому ведомству, которое сегодня называется Федеральной службой охраны. Дом никогда не считался личной собственностью Ельцина, он не мог продать его или завещать наследникам. В «Президентском марафоне» Ельцин написал: «Владею (совместно с женой) недвижимым имуществом», под которым подразумевалась квартира в Крылатском и дача площадью 452 квадратных метра, расположенная на участке размером в четыре гектара, недалеко от «Барвихи-4»[1093]. В данном контексте «владею» означало «имею в распоряжении», «занимаю». Ни квартира, ни дача Ельцина в «Горках-10» не принадлежали Борису и Наине. Они числились на балансе Управления делами Президента РФ. По российскому закону, принятому в 1991 году, Ельцины могли приватизировать квартиру в Крылатском, заполнив ряд документов, но, в отличие от некоторых соседей, не сделали этого. Дачу в «Горках-10» в 1995–1996 годах строили солдаты из службы охраны — нужно было обеспечить должный уровень безопасности. Ельцин оплачивал строительные материалы из доходов, полученных за книги, и, поскольку он не осознавал уровня цен, стоимость проекта повергла его в такой ужас, что он подумывал отказаться от него. Только в 2006–2007 годах, воспользовавшись законом о дачах, принятым уже в путинские времена, Ельцин приватизировал дачу в «Горках-10». Это владение, которое, вероятно, оценили бы в несколько миллионов долларов, представляет собой главное материальное приобретение Ельцина — не самое значимое, полученное им лишь незадолго до смерти и оформленное юридически[1094].