Эмбрионы

– Ты представляешь, какие это деньги? – Серёга рисует пальцем в воздухе подобие цифр. Не могу разобрать, каких именно, но, видимо, суммы большие. – Понимаешь, – говорит он, – я сам не верил во всё это, пока вчера не встретил на улице Стаса Лившица.

– Кого встретил? – спрашиваю я.

Они лежали в одной палате пару лет назад. Точнее, вначале Серёга был один, а потом к нему подселили парня по имени Стас Лившиц.

Стасу было совсем плохо. В больницу он попал из-за приступов бреда и галлюцинаций. Его так напичкали лекарствами, что он мало чем отличался от холодца.

И вот Серёга встречает его на улице. Правда, пришлось ему напомнить про больницу, потому что Стас Серёгу не узнал.

Это понятно, учитывая, в каком состоянии он тогда был, объясняет Серёга.

Самое удивительное, что выглядел Стас абсолютно нормальным. Чистая выглаженная одежда. Приятный запах туалетной воды. Работает менеджером в какой-то фирме. Серёга, естественно, спросил, как ему это удалось. Тот показал на лоб, а там у него шрам.

Все эти разговоры полностью в духе Серёги. В нём постоянно бурлят идеи. Он, как салфетка воду, впитывает недостоверные факты, псевдонаучные данные и выдуманные открытия.

Я сижу на грязном ковре. В нос бьёт запах пыли и Серёгиных носков. Вспоминаю, что ковёр нужно было пропылесосить ещё утром.

– Вообще-то лоботомия вне закона, – возражаю я.

– Ну и что? – пожимает плечами Серёга. – Если это поможет, то какая разница?

Согласился бы я просверлить себе дырку в голове? Чтобы избавиться от приступов паники, навязчивых страхов и изнуряющей депрессии?

Надо подумать, говорю я. Но давай честно, ты же ни за что на свете на это не решишься.

– Хочешь сказать, что я трус? – Серёга закипает, как электрический чайник. Он подскакивает и хватает с пола свой рюкзак. Я пугаюсь. Вдруг он достанет оттуда отвёртку, которую всегда носит с собой?

– Нет, конечно, – говорю я, внимательно наблюдая за его руками.

– Потому что я – не трус. – Он засовывает руку по локоть в рюкзак. – Вот увидишь, если я найду этого доктора, то сделаю лоботомию. – Его рука так глубоко, что кажется, рюкзак вот-вот затащит его внутрь. От напряжения у него на лбу образуются морщины. В том месте, где, возможно, будет шрам. – А, вот они где! – Он высыпает на кровать горсть блестящих, похожих на маленькие солнечные круги, золотых монет.

Я чувствую, как от удивления у меня на голове шевелятся волосы. Я никогда не видел настоящих золотых монет.

Серёга, заметив мою реакцию, валится на постель и хохочет. Я беру одну монету – она очень лёгкая. Это шоколадные конфеты, завёрнутые в золотистую фольгу.

– Дали вместо сдачи в магазине, – говорит он.

Теперь вокруг нас валяется ворох жёлтых обёрток. Губы измазаны шоколадом, который мы запиваем газировкой.

– Спроси у психотерапевта, – осторожно просит Серёга. – Может, она знает, как найти этого врача.

– А почему ты не узнал у самого Стаса? – спрашиваю я.

– Потому что это секретно. – У Серёги над губой шевелятся тонкие коричневые усы. – Он говорит, что телефон доктора дают только самым надёжным людям. Ему же грозит срок, если его застукают. За такими, как он, наверняка охотится большая фарма. Ну так что?

– Ладно, – говорю я, только чтобы он отвязался. – Вряд ли она про это знает. Она ведь вся такая… – Задумываюсь на мгновение. – Правильная, что ли. Совсем не удивлюсь, если она никогда не переходила дорогу в неположенном месте.

– А может, ты просто в неё влюбился? – Серёга опять улыбается и обнажает чёрные от шоколада и неровные от природы зубы.

Я смеюсь вместе с ним, хотя в его словах есть доля правды.

Наверное, я мог бы влюбиться, если бы Виктория не была старше меня. К тому же она мой психотерапевт. Медицинская этика – штука серьёзная. Кроме того, есть девушка, которая мне нравится.

– Она хороший врач, – говорю я, перестав смеяться и вытягивая затёкшие ноги. Это действительно так. Пару раз я проверял в интернете её рекомендации. Оказалось, она опирается на самые последние достижения в психиатрии.

– Значит, тебе помогает?

Бросаю взгляд на часы – и веселье сразу улетучивается.

– Сегодня, – говорю я и отставляю банку с газировкой к стене. Углекислый газ подкатывает от желудка к горлу, и я глотком загоняю его обратно. – Проверим, как оно.

– Ты о чём? – удивляется Серёга.

– Та самая ночь. – Я хватаю Серёгу за ноги и резко стаскиваю с кровати. Он шмякается на пол, как мешок с картошкой, и садится на ковёр.

– Давно не было, – не специально повторяет он слова врача.

Я пожимаю плечами и закрываю глаза, чтобы разглядеть темноту.

– Сегодня делали расстановку, – говорю я. – Кто знает, может, сработает.

Мы – как неизлечимые больные. Как пациенты онкологической клиники. Глотаем витаминку и убеждаем себя, что это поможет.

На нас уже опробовали все существующие психотерапевтические методики. Пока без особого результата. Но хотя бы моё состояние стабилизировалось.