Эмма

Not a speck on them."	На них ни пятнышка.
"Well! that is quite surprising, for we have had a vast deal of rain here.	— Гм, это, право же, удивительно, ведь у нас тут прошел сильный дождь.
It rained dreadfully hard for half an hour while we were at breakfast.	Полчаса лил как из ведра, когда мы завтракали.
I wanted them to put off the wedding."	Я уж было хотел, чтобы отложили свадьбу.
"By the bye—I have not wished you joy.	— К слову сказать, я не поздравил вас с радостным событием.
Being pretty well aware of what sort of joy you must both be feeling, I have been in no hurry with my congratulations; but I hope it all went off tolerably well.	Живо представляю себе, какого сорта радость вы оба должны испытывать, и оттого не торопился с поздравлениями, но надеюсь, все сошло более или менее гладко.
How did you all behave?	Хорошо ли вы все держались!
Who cried most?"	Кто плакал горше всех?
"Ah! poor Miss Taylor!	— Ах!Бедная мисс Тейлор!
'Tis a sad business."	Как это все прискорбно.
"Poor Mr. and Miss Woodhouse, if you please; but I cannot possibly say 'poor Miss Taylor.'	— Бедные мистер и мисс Вудхаус, если угодно, но назвать «бедною» мисс Тейлор я никак не могу.
I have a great regard for you and Emma; but when it comes to the question of dependence or independence!—At any rate, it must be better to have only one to please than two."	Как ни высоко ценю я вас и Эмму, но когда стоит вопрос о зависимом положении или независимости... Во всяком случае, вероятно, лучше, когда приходится угождать одному, а не двоим.
"Especially when one of those two is such a fanciful, troublesome creature!" said Emma playfully.	— Особенно если в числе этих двоих имеется столь своенравное, докучливое существо, — игриво подхватила Эмма.
"That is what you have in your head, I know—and what you would certainly say if my father were not by."	— Вот что у вас на уме, я знаю, и что вы непременно сказали бы, не будь здесь моего батюшки.
"I believe it is very true, my dear, indeed," said Mr. Woodhouse, with a sigh.	— Что ж, это справедливо, душа моя, — со вздохом проговорил мистер Вудхаус.
"I am afraid I am sometimes very fanciful and troublesome."	— Боюсь, что я и точно бываю по временам несносно своенравен и докучлив.
"My dearest papa!	— Голубчик папа!
You do not think I could mean you, or suppose Mr. Knightley to mean you.	Ужели вы могли подумать, будто я подразумеваю вас или предполагаю, что это о вас так отозвался бы мистер Найтли?
What a horrible idea!	Что за чудовищная мысль!
Oh no!	Нет, нет!
I meant only myself.	Я подразумевала только себя.
Mr. Knightley loves to find fault with me, you know—in a joke—it is all a joke.	Вы знаете, мистер Найтли любит находить во мне недостатки — шутки ради, — все это шутка, не более того.
We always say what we like to one another."	Мы всегда говорим друг другу все что вздумается.
Mr.Knightley, in fact, was one of the few people who could see faults in Emma Woodhouse, and the only one who ever told her of them: and though this was not particularly agreeable to Emma herself, she knew it would be so much less so to her father, that she would not have him really suspect such a circumstance as her not being thought perfect by every body.	Мистер Найтли действительно был из тех немногих, кто умел видеть в Эмме Вудхаус недостатки, и единственный, кто отваживался говорить ей о них; это было не слишком приятно для самой Эммы, но во много раз неприятнее было бы для отца ее, и она, зная это, не давала ему повода заподозрить, что кто-то не считает ее совершенством.
"Emma knows I never flatter her," said Mr. Knightley, "but I meant no reflection on any body.	— Эмма знает, я никогда ей не льщу, — сказал мистер Найтли, — впрочем, я не имел намерения никого порицать.