Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

Признанный таким образом недостаток, которым страдает эта философия в отношении своего содержания, оказывается вместе с тем также и недостатком в отношении ее формы. Спиноза именно ставит субстанцию во главе своей системы и определяет ее как единство мышления и протяжения, не показывая, каким образом он приходит к этому различию и к сведению его к субстанциональному единству. В дальнейшем Спиноза рассматривает содержание по так называемому математическому методу, и соответственно этому он сначала дает дефиниции и аксиомы, и затем к ним присоединяются теоремы, единственное доказательство которых состоит лишь в рассудочном сведении их к этим недоказанным предпосылкам. Хотя спинозовская философия восхваляется за строгую последовательность ее метода даже теми, которые всецело отвергают ее содержание и ее выводы, это безусловное признание ее формы, однако, на самом деле столь же лишено основания, сколь и безусловное отвергание содержания. Неудовлетворительность содержания спинозизма состоит в том, что в нем форма не признается имманентной содержанию и поэтому присоединяется к нему лишь как внешняя, субъективная форма. Субстанция принимается Спинозой непосредственно, без предшествующего диалектического опосредствования; она поэтому, как всеобщая отрицательная мощь, есть как бы лишь та темная бесформенная бездна, которая поглощает в себя всякое определенное содержание, как изначала внутри себя ничтожное, и не порождает из себя ничего такого что обладало бы положительной устойчивостью внутри себя.

§ 152.

Со стороны того момента, согласно которому субстанция, как абсолютная мощь, есть мощь, соотносящаяся с собою лишь как с внутренней возможностью и, следовательно, определяющая себя к акцидентальности, — мощь, от которой отличается полагаемая при этом внешность, — со стороны этого момента субстанция есть собственное отношение, точно так же, как в первой форме необходимости она есть субстанция. Она есть причинное отношение.

b. Причинное отношение

§ 153.

Субстанция есть причина, поскольку она, с одной стороны, в противоположность своему переходу в акцидентальность, рефлектирована внутрь себя и,таким образом, есть изначальная вещь, (ursprungliche Sache); с другой стороны, она вместе с тем столь же и снимает рефлексию внутрь себя или свою лишь возможность и, таким образом, порождает, как отрицательное самой себя, некое действие, некую действительность, которая таким образом есть лишь положенная, однако благодаря процессу действования вместе с тем также и необходимая действительность.

Примечание. Как изначальная вещь, причина обладает определением абсолютной самостоятельности и устойчивого существования по отношению к действию, но в необходимости, тожество которой и составляет сама вышеуказанная изначальность, она переходит в действие, и только в него. Поскольку здесь снова может итти речь об определенном содержании, в действии нет иного содержания, чем в причине; вышеуказанное тожество представляет собою само абсолютное содержание. Но это тожество есть также определение формы, изначальность причины снимается в действии, в котором она делает, себя положенностъю. Причина все же не исчезает так, чтобы лишь действие представляло собою действительное. Ибо эта положенность точно так же непосредственно снята, она есть скорее рефлексия причины внутрь самой себя, ее изначальность; лишь в действии причина действительна и есть причина. Причина, рассматриваемая в себе и для себя, есть поэтому causa sui. — Якоби, увязший в одностороннем представлении опосредствования, считал («Briefe uber Spinoza», 2-е изд., стр. 416) causa sui (effectus sui есть то же самое), эту абсолютную истину причины, одним лишь формализмом.

Он также замечает, что бог должен быть определен не как основание, а как причина вещей. Более основательное размышление о природе причины показало бы ему, что он этим не достиг того, чего хотел. Даже в конечной причине и в представлении о ней имеется налицо это тожество в отношении содержания; дождь,—причина, и мокрота — действие, суть одна и та же существующая вода. Что же касается формы, то в действии (в мокроте) причина (дождь) отпадает, но этим самым отпадает также и определение действия, которое без причины ничего собою не представляет, и остается только безразличная мокрота.