Энциклопедия «Искусство». Часть 4. Р-Я (с иллюстрациями)

СУ?РИКОВ Василий Иванович (1848, Красноярск – 1916, Москва), русский живописец и график, выдающийся мастер исторической картины. Родился в старинной казачьей семье, его предки пришли с Дона в Сибирь вместе с Ермаком. Учился у местного художника Н. В. Гребнева, затем в Петербургской академии художеств (1869-75) у П. П.

Чистякова. Первым самостоятельным полотном стал «Вид памятника Петру I на Сенатской площади» (1870). В 1875 г. написал картину «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Береники и проконсула Феста», за которую получил звание художника I степени и Большую серебряную медаль. В 1877-78 гг. выполнил в Москве монументальные росписи на хорах храма Христа Спасителя. С 1881 г. – член Товарищества передвижных художественных выставок.

Москва поразила художника своей древней архитектурой. Он «допрашивал» её памятники, изучал предметы быта. «Остановился недалеко от Лобного места, засмотрелся на очертания Василия Блаженного, и, вдруг, в воображении вспыхнула сцена стрелецкой казни, да так ясно, что даже сердце забилось…» – вспоминал Суриков. В картине «Утро стрелецкой казни» (1881) художник впервые представил историю как великую народную трагедию, столкновение старого и нового. Он изобразил не саму казнь, а, по его словам, «величие и торжественность последних минут» перед казнью. Картина Сурикова – не о смерти, а о жизни, о ярких русских характерах, которые наиболее выпукло проявляют себя в самые экстремальные моменты. Рыжебородый стрелец яростно смотрит через всю площадь на царя. Пётр отвечает ему таким же непримиримым взглядом. Эта «дуэль взглядов», между которыми словно проскакивает молния, – психологическая ось композиции. Участники стрелецкого бунта – седобородый старец, чернобородый мужик, офицер, уводимый на казнь, – глубоко индивидуальны, но их всех объединяет непокорство, готовность идти в отстаивании своих идеалов до конца и принять за них смерть. Непримиримость стрельцов оттенена горем провожающих матерей, жён, детей. Уже в первой крупной картине выразилась удивительная способность художника угадывать, представлять как живое никогда не виденное. Картина была куплена П. М. Третьяковым, как и следующее полотно Сурикова «Меншиков в Берёзове» (1883; см. илл. на с. 220), в котором представлен «полудержавный властелин», потерпевший крах в борьбе за власть, разгоревшейся после смерти Петра, и отправленный в ссылку в Сибирь. Обречённый на бездействие, заключённый со своим семейством, как в клетку, в тесную и низкую избу, он весь ушёл в скорбные мысли, и лишь рука с перстнем, напоминающим о былом богатстве, сжимается в бессильной горечи. Меншиков, его дочери и сын сидят рядом, но каждый занят своими мыслями. Хрупкая фигурка Марии подчёркивает мощь отца, её смертельно бледное лицо свидетельствует, что дни её сочтены. В образе сына – печальное раздумье, и только младшая дочь, как светлый «лучик», полна жизненных сил. Суриков пишет её в сиянии золотых волос, ореолом окутывающем милое, юное лицо. С изумительным мастерством суриковская кисть передаёт ощущение холода, проникающего через заледенелое окно, сырость, вечный полумрак, мерцающий огонёк лампадки в красном углу. Лучезарно сияют краски-самоцветы, которые художник сплавляет в единый светоносный поток.

В. И. Суриков. «Казачка. Портрет Л. Т. Маториной». 1892 г. Государственная Третьяковская галерея. Москва

В. И. Суриков. «Утро стрелецкой казни». 1881 г. Государственная Третьяковская галерея. Москва

В. И. Суриков. «Боярыня Морозова». 1887 г. Государственная Третьяковская галерея. Москва

В. И. Суриков. «Задумавшийся подросток». Этюд к картине «Боярыня Морозова». 1885 г. Государственная Третьяковская галерея. Москва