Эпидемия безбрачия среди русских крестьянок. Спасовки в XVIII–XIX веках

Такая вероятность обуславливалась и другими предпочтениями баковских крестьян — прежде всего, малыми семейными ячейками. В 1834 г., по данным ревизии, средний по размеру двор в Баках состоял из 5,48 лица (всего 148 дворов, 372 лица мужского пола, 439 женского). Я привожу эту цифру только для сравнения, без учета того, что 16 из этих дворов были призраками и их мнимые обитатели были рассеяны по остальным дворам; в действительности же средний размер был 6,1. Опубликованные расчеты среднего размера двора в других деревнях тоже, по всей видимости, основаны на сведениях, включавших дворы-призраки. Как бы то ни было, 5,48 ощутимо недотягивает до среднего размера двора (среднего по обследованным деревням) — 6,8 — в середине XIX в. в центральной промышленной зоне России, в которую входила Костромская губерния; при этом данная цифра, по имеющимся сведениям, отнюдь не самая низкая[558]

.

Мы получим более четкое понимание дворовых параметров в Баках, отставив в сторону 34 двора из переписанных в 1834 г., где уже не было супружеских пар: средний размер среди оставшихся 114 был 6,3 жильца. Типичным был двор с одной супружеской парой (не всегда с детьми): 56 из 114. Еще 27 пар жили с вдовым родителем. Этих следует объединить с 19 дворами, содержавшими женатых отца и сына: их жизненный путь был одинаков — от супружеской пары с детьми к женатым отцу и сыну, к супружеской паре со вдовым родителем. Большинство дворов с одной супружеской парой аналогично позднее становились дворами с двумя парами и затем с парой и вдовым родителем. Остальные варианты — четыре пары женатых братьев, три двора по три женатых пары в каждом и кое-какие отдельные случаи (дедушка и бабушка с женатым внуком, например) — были исключениями. Взрослые одинокие женщины проживали в качестве сестер, дочерей, теток и племянниц во дворах, содержавших два (пара и дети) и три поколения. Все супружеские пары из малых семей до того, как отделиться, по всей вероятности, некоторое недолгое время после свадьбы жили в родительском дворе. Подавляющее большинство всех баковских крестьян, в том числе проживавшие, по состоянию на 1834–1836 гг., во дворах-последках, предпочитали либо жениться и остаться во дворе жениха, либо жениться и поселиться отдельно. Почти в точности такими же были типы дворов в 1858 г. Правилом, хотя и не совсем непреложным, являлось то, что только одна молодая пара оставалась с родителями[559]

.

Малым семьям было особенно трудно противостоять демографическим напастям. У баковских мужиков вероятность ранней смерти повышалась из-за работы в лесах и на реках, а также путешествий по работе и торговому делу: в 1834 г. в Баках было всего семь вдовцов, но 46 вдов, из которых четырем было меньше 30–40 лет. В 1858 г. на 19 вдовцов там было 70 вдов. Самым молодым вдовам было 19 и 28 лет, еще восьми было меньше 40, а еще тринадцати меньше 50. В 1812 г. — 9 вдовцов и 42 вдовы. Мужская смертность была так высока, что она способна была лишить взрослого мужского населения даже дворы, содержащие три поколения (в некоторых дворах не было взрослых мужчин, только два поколения вдов), но нуклеарные (малые) дворы, в независимости от того, содержали ли они взрослых незамужних сестер, племянниц, теток или нет, находились в наибольшей опасности.

Анализ дворовых структур не дает нам прямой подсказки, почему наличие взрослых незамужних женщин могло в столь значительной мере быть связано с обнищанием и гибелью дворов: в 1834 г. в аверкиевских трех высших категориях числились как малые, так и большие дворы (до 12 членов в поголовно брачащихся дворах, до девяти во дворах, где присутствовали избегавшие замужества женщины). Более того, средний размер двора в трех верхних классах был выше среди противившихся браку, чем среди поголовно брачившихся, — 7,1 против 5,8, — что говорит о том, что дворы с избегавшими брака женщинами имели в среднем такой же трудовой потенциал, что и дворы, не обремененные взрослыми незамужними женщинами. В аверкиевском четвертом классе, однако, явно видна связь между средним размером двора и нищетой: у этих бедняков в поголовно брачившихся дворах в среднем было 4,6 члена, а в избегавших брака дворах всего 4. В составе 16 остаточных дворов, не числящихся в списке Аверкиева, присутствовал только один взрослый мужчина.