Эпизод 2. Антиканон

— Пусть, — Винду кивнул. — Напомни мне, пожалуйста, кто утверждал, что «он не стоит того, чтобы о нем вообще говорить на Совете»? Только тогда речь шла о падаване.

Тийн снова ткнулся рогом в плечо.

— А ты злопамятный, Мэйс.

— Нет. Прошло девять лет, и мы до сих пор о нем говорим. Как будто у двух магистров нет других дел. Значит, у нас есть «ситуация». И закрывать на нее глаза нельзя.

— Что ты предлагаешь?

— Я посчитал, что у нас есть отличная возможность развить и укрепить сотрудничество вооруженных сил и Ордена.

Икточи прищелкнул языком.

— Это ты про новый корабль?

— Да.

— Мысль интересная. Дредноут будет перевозить наших рыцарей?

— Для начала хватит и одного.

— Рыцаря?

— Рыцаря. А не вчерашнего падавана на побегушках.

— И кто это будет?

— Еще не догадался? — Мэйс полуулыбнулся и подошел к консолю двери. В зал вошел мужчина среднего роста с рыжеватыми волосами.

— Магистр, — он легко поклонился в знак приветствия.

— Рыцарь Кеноби.

Винду кивнул. Садиться он не стал. Так они и стояли — рыцарь и магистр — друг напротив друга.

— Ваш рапорт я получил. И очень доволен результатами вашей миссии на Ультанисе.

— Позвольте заметить, магистр Винду, что моя миссия там не закончена.

— Основная часть выполнена. Я полагаю, что Малью сможет взять на себя то, что касается этой юридической путаницы с реформой налогообложения. И, безусловно, я бы не отозвал вас так скоро, если бы для этого не было причины.

Кеноби внимательно слушал.

— Я хочу дать вам одно очень ответственное поручение. Но, прежде я бы хотел, что бы вы ознакомились с этим досье.

Винду взял с консоли небольшую папку распечаток и протянул рыцарю.

— Да вы садитесь, Кеноби.

Это было против тысячелетних традиций. В «кругу» вообще не читали бумаг. В «кругу» слушали людей и Силу. Поток чистой живой информации, не искаженной техникой. Естественно, вызванный в «круг» рыцарь никогда не садился, тем более на чье-то место.

Кеноби традиции чтил. И поэтому устроился на полу, поджав под себя ноги.

Мэйс, сложив руки за спиной, наблюдал за тем, как Оби-Ван осторожно переворачивает листы. Останавливает взгляд на словах. Возвращается в самое начало. Сравнивает и анализирует, перемалывая осколки текста в мелкое крошево.

С последней страницы досье на рыцаря смотрело лицо его бывшего падавана.

Обыкновенная распечатка. Так делают вот уже двадцать пять тысяч лет. Преобразуют трехмерное в двумерное. Зачем, непонятно. Двумерное изображение — всего лишь проекция. Но как ни странно, эта проекция порой выявляет в оригинале самое интересное.

Глаза, например.

По лицу Кеноби пробежала тень. Пробежала — и через мгновение уже спряталась под маску бесстрастного интереса.

Оби-Ван опять перелистнул страницы, возвратился к началу. Наконец, сложил все бумаги обратно в папку. Потом поднялся. Не произнеся ни слова, почтительно протянул папку Винду.

Мэйс скрывал свое восхищение выдержкой рыцаря не хуже, чем Кеноби прятал свои эмоции.

— Оставьте себе, — ответил он. — Интересная информация, не правда ли?

— Я рад, что мальчик остался жив, — сказал Кеноби.

— Мальчик… — повторил Винду.

— Что он не погиб на нижних уровнях. Выжить там, — Оби-Ван помедлил, — очень нелегко.

— И какие выводы вы делаете из его досье, рыцарь?

— Я нахожу, что Анакин сделал достойный выбор профессии.

Тийн и Винду обменялись взглядами.

Потом Мэйс снова сосредоточился на Кеноби.

— Рыцарь, ознакомьтесь с рапортом Луруса по Локримии, — подсказал Тийн.

Оби-Ван учтиво кивнул в сторону икточи.

— Я уже ознакомился, магистр.

— И с дополнением?

— Да.

— Для вас поведение Скайуокера — ожидаемый результат?

Кеноби помедлил секунду и кивнул.

— Учитывая обстоятельства, его годы и его характер, такая реакция вполне понятна. Я имею в виду выяснение отношений.

— С помощью Силы?

— Мальчик всегда считал, что он волен применять свои способности так, как ему хочется.

— Вы с ним часто говорили о его предназначении?

— О предназначении Избранного?

— Вообще. О предназначении джедая.

— Часто.

— И без видимых результатов?

— Пожалуй, — Кеноби усмехнулся, — видимых результатов не было именно потому, что я слишком часто говорил с ним на эту тему.

Он раскрыл папку и рассеянно, не обращая внимания на двух магистров, начал снова перелистывать распечатки.

— Я не сомневаюсь, что произошедшее заставило вас пересмотреть ваши педагогические методы, — ответил Мэйс.

Болезненный намек на то, что Кеноби больше не доверили ни одного падавана, вернул Мэйсу внимание рыцаря. Тот поспешно захлопнул папку.

— Как вы полагаете, рыцарь, от кого именно исходила инициатива неподчинения нашим санкциям?

— Магистр, играть в загадки чрезвычайно интересно, — вежливо заметил Кеноби. — Однако, если формулировка вопроса уже заключает в себе ответ, игра становится скучноватой.

Мэйс помолчал. Несмотря на философский тон, Оби-Ван решился на критику, а, значит, был выведен из равновесия.

— Обещаю, Кеноби, скучать не придется. Если ваша отгадка верна, это автоматически означает, что командование Скайуокера поддержало его инициативу. Вас это не наводит на мысль о том, что авторитет Ордена в вооруженных силах понизился?