Эпизод три: Дигитальные тела

Она замолкла и, уставившись на неё, по-видимому, ожидала аплодисментов. Но их не последовало. Вероника также в упор смотрела на неё и молчала. Первой не выдердала ФБРешница.

— Вы хотите что-то сказать?

— Я ожидаю продолжения.

— Какого продолжения?

— По поводу ареста моих счетов ИРС.

— ФБР не имеет никакого отношения к ИРС.

— Но правительство США имеет. А вы, как сотрудник посольства, представляете правительство США, а не ФБР.

— Вам сделали более чем благоприятное предложение, и вы сделаете ошибку, если от него откажитесь.

— Я не отказываюсь. Я лишь требую исполнения всех моих условий.

— Не в ваших интересах торговаться.

— В моих интересах получить назад мои деньги.

— Вы отказываетесь?

Вероника на секунду задумалась. В других условиях, может быть, она бы и согласилась, но с этой мымрой — нет.

— Я требую выполнения всех моих условий, — вместо 'нет' ответила она.

— Ждите здесь! — сказала женщина без имени, собрала свои бумаги и направилась к двери.

— Только не заставляйте меня долго ждать, а то я уйду, — сказала ей вслед Вероника.

— Никуда вы не уйдёте! — ответила та, и дверь за ней закрылась.

Последнее заявление настораживало. Её былая уверенность стала испаряться. Она действительно не знала, на что способно ФБР за границей. В голову стали приходить мысли о том, что её запрут в подвале и не будут выпускать до тех пор, пока она им всё не расскажет. Она подошла к двери и дёрнула за ручку. Дверь не поддалась. Она порылась в сумке, но вспомнила, что сотовый телефон отобрали при входе. И ноутбук тоже. Да и кому она могла бы позвонить?

Время тянулось медленно, и становилось всё более и более страшно. Она пыталась убедить себя, что это — мера психологического давления, но от этого не становилось легче. Ей пришло в голову, что где-то, вероятно, установлена скрытая камера и за ней наблюдают и посмеиваются, видя, как она нервничает, поэтому она застыла со скрещёнными на груди руками, а когда и это надоело, то стала ими размахивать, пытаясь сделать небольшую зарядку. Эти упражнения помогли хотя бы немного успокоиться.

Наконец, дверь распахнулась, и в комнату влетел излучающий оптимизм Джордж. К счастью, он был один.

'А, вот и Санта Клаус!'

— Извините, что заставил вас долго ждать, — начал он, ещё не успев сесть за стол.

— Благодарю вас за знакомство с таким прекрасным человеком, как Геннадий Васильевич, — решили она взять инициативу в разговоре в свои руки.

— Да, да. У нас очень хорошие деловые отношения. — Заученно сказал он с улыбочкой, ещё не подозревая, что его ждёт.

— Он о вас тоже хорошо отзывался. Мы с ним так плодотворно побеседовали. Часа два, не меньше. Он прекрасный собеседник.

Она позволила себе мило улыбнуться, как бы вспоминая о чём то приятном. Джордж явно насторожился.

— Да. Несомненно он — светский человек, не чета другим русским в их органах безопасности. Но о чём же можно говорить с ним так долго?

Его явно заинтересовало, что она могла выложить Геннадию Васильевичу.

— Он рассказал мне много интересного об обстановке в Москве и о методах работы их службы. И ещё обещал всестороннюю помощь, если у меня будут какие-нибудь затруднения в Москве.

Настоение у Джорджа портилось на глазах.

— В конце он дал мне свой номер телефона и сказал, что я могу звонить ему в любое время дня и ночи, — немного пофантазировала она.

Перед ней уже сидел не старина Джордж, а серьёзный работник правительства США, озабоченный интересами своей страны.

— Оказавается, что он ещё не генерал, но я уверена, что он им непременно станет, — убеждённо сказала она в довершение.

Джордж прочистил горло.

— Ну, всё хорошо в меру. Правительство США не приветствует тесные контакты американских граждан с органами безопасности других стран. — Признёс он официальным тоном.

— А я была уверена, что вы меня туда специально послали, чтобы я всё рассказала русским.

Она сделала удивлённые глаза.

— И что же вы рассказали? — деревянным голосом спросил Джордж.

— А что я ничего не должна была рассказывать? Мне показалось, что у вас с ним самые тёплые отношения. Похоже, что вы прямо дружите семьями.

Наконец, до Джорджа начало доходить, что над ним издеваются, но так как он всё ещё не был до конца в этом уверен, то осторожно сказал:

— Ну, вы же, конечно, понимаете, что не в ваших интересах выдавать русским всю имеющуюся у вас информацию.

— Это было бы не в интересах правительства США. Что же касается моих личных интересов, то в обмен русские защитили бы меня от бандитов. Это — то, что не в состоянии сделать вы.

И решив, что настало самое лучшее время упомянуть об этом, она добавила:

— А к вам я пришла только за тем, чтобы получить от вас то, чего не могут мне дать русские — мои деньги. Так отдадите вы мне деньги или нет?

Она подумала, что с такими, как Джордж, следует разговаривать понятным им языком — давлением. Только если раньше она шантажировала их СМИ, то сейчас добавились ещё и русские.

'Сам виноват! — мстительно подумала она. — Будешь знать, как напускать на меня полковников ФСБ'.