Эпоха Морских Королей

Может ли такой запас энергии быть спрятан внутри корабля? Ну, чисто теоретически, при стопроцентной эффективности… Если, скажем, хранить эту энергию в виде урана-235, то понадобится что-то около ста кубических километров очищенного металла. Или куб со стороной в пять километров.

Ещё вчера Ричард сказал бы, что это абсолютная фантастика. Но вчера он не видел звездолёта тридцати километров в длину.

Ещё вчера он сказал бы, что если даже у вас есть СТОЛЬКО топлива, то ни один вменяемый владелец не станет тратить это баснословное богатство на испарение моря на какой-то далёкой планете. Но вчера он не видел пришельцев, которые на основании краткой разведки с высоты парой малых аппаратов — без разговоров открывают огонь главным калибром по средневековой планете.

Глаза землянина загорелись нехорошим огнём алчности. Если к нему явились агрессивные фанатики, не знающие, как правильно распорядиться по-настоящему божественной силой…

— Мне. Нужен. Этот. Корабль! — заявил Мастер.

* * *

Кидаться в одиночку, практически без технического оснащения, на космическую крепость, способную выжигать планеты — это даже не суицид, это… трудно придумать подходящее название. Конечно, Ричард теперь был зелёным марсианином, что делало его разрушительной силой, сравнимой с земным реактивным истребителем — но учитывая масштаб того, что ему противостояло, это было слабым утешением.

Телепатия могла бы в некотором роде сравнять их шансы — но все телепаты были подверженны огненному ужасу, что делало их бесполезным балластом — по крайней мере, на данном этапе операции.

Если бы пришельцы хоть высадили наземные войска! Хоть парочку отрядов, просто посмотреть вблизи на то, что собираются разрушать — это облегчило бы его задачу в сотню раз! Старый, как мир, трюк — захватить транспортное средство противника и проникнуть на его базу. Но увы, после первых кораблей-разведчиков, пришелец ничего не высылал. Он просто висел над морем и стрелял.

* * *

Агрессоры в некотором роде сами сыграли ему на руку. Их сенсоры были хороши в космосе, вероятно достаточно хороши и в атмосфере… но в облаке перегретого пара звездолёт стал… не то, чтобы слепым, но несколько близоруким. Особенно против существа, умеющего становиться невидимым.

Ричард, конечно, не полез проверять это лично. Сначала он послал несколько астральных проекций разной степени видимости, придав им форму воздушных шаров — и наблюдал, на каком расстоянии корабль открывал по ним огонь.

На борту, должно быть, сильно озадачились — кто это из кипящего моря воздушные шары запускает, да ещё полупрозрачные. Но взлететь повыше, чтобы выйти из облака, видимо не догадались. Или сочли излишней тратой энергии — в конце концов, опасности эти штучки не могли представлять.

Через сутки у него была полная карта многодиапазонной чувствительности корабля. Всё оказалось не так плохо — в некоторых местах граница видимости вполную подходила к «слепым пятнам» — местам, где корпус звездолёта сам же закрывал вторженца от собственных сенсоров.

Правда, всегда оставался риск, что сильный порыв ветра развеет облако именно в тот момент, когда Ричард попытается приблизиться. Но при помощи телекинеза он всегда мог удержать вокруг себя облако пара хотя бы секунд пять — достаточное время, чтобы смыться.

  How sweet to be a Cloud  Floating in the Blue!  Every little cloud  Always sings aloud.  «How sweet to be a Cloud

  Floating in the Blue!»  It makes him very proud  To be a little cloud.[1]

Он подкрался к кораблю на два километра. Почти невидимый. Почти нематериальный. Почти покойник — если его всё же заметят. Тонкие фиолетовые лазерные лучи, которыми звездолёт уничтожил его проекции, были совершенно ничтожны по сравнению с теми огненными струями, что продолжали буравить морские волны. Однако даже такого «несерьёзного» выстрела с избытком бы хватило, чтобы убить зелёного марсианина.

Марсианское зрение давало ему массу бесценной тактической информации. Например, главный калибр, испаряющий море, и тонкие ниточки, игравшие роль ПКО, выглядели для глаза человека практически одинаково — прямые линии фиолетового света, разве что различной толщины и яркости. Но Ричард глазами Алефа видел, что это два принципиально разных оружия (хотя оба можно было описать как «лазерно-плазменные», но в совершенно разном смысле). Возможно, им специально придали почти одинаковую расцветку и форму, чтобы ввести противника в заблуждение. Лучи ПКО были почти обычными лазерами — если не считать того, что генерировались они не в стволе орудия, а в облаке плазмы, которое создавалось перед стволом, и накачивалось энергией, чтобы затем отдать почти всю её в наносекундном импульсе. Ричард уважительно присвистнул. Так одновременно решалась и проблема охлаждения и проблема диаметра выходной линзы. Эти ребята определённо были большими мастерами в работе с групповыми явлениями плазмы.