Эпоха перемен – 3

— Серьёзная у вас редакция, — сказал он, поднимаясь со стула.

— Стараемся, — ответил я нейтральным тоном.

— Куда планируете выдвинуться?

— В Приштину, — ответил я.

— Это хорошо, что в Приштину. Это относительно безопасно, — кивнул Беким. — В Призрене и Урошеваце, говорят, в эти дни неспокойно…

— Сейчас везде неспокойно, — вздохнул я. — Но нам надо разобраться в ситуации.

— Хорошо, — кивнул Беким. — В Приштине вас есть, кому встретить? Где остановиться планируете?

— Нет. Старые связи нормально не работают, — ответил я.

— Ясно, ясно… ну да это поправимо, — кивнул Беким. — У меня двоюродный брат держит маленькую гостиницу в Калабрии. Наверняка есть свободные номера — сейчас мало кто к нам ездит.

— Это было бы очень кстати, — кивнул я.

— Что ж. Осталось только обговорить цену и внести задаток, — улыбнулся старик.

Надо сказать, запросил он вполне разумную сумму. Так что я даже не стал торговаться.

«Фольксваген», похоже, был самой популярной маркой авто в крае, к этой марке относилось больше половины встречающихся авто.

У Бекима была старенькая «Джетта». Когда мы выехали, указатель топлива в баке был почти на нуле. Мы заехали на ближайшую заправку. Старик рассчитался только что полученным от нас марками. День обещал быть жарким, и я купил в магазинчике-палатке пару бутылей питьевой воды.

— Скажите, господа-журналисты, как у вас дела с документами? Аккредитации, удостоверения журналиста есть? — спросил старик, когда мы отъехали от заправки.

— А что, решили проверить? — усмехнулся я.

— Мне-то совершенно всё равно, — вздохнул Беким. — А вот полицейским на блок-посту на трассе вовсе нет…

— Ясно, — кивнул я. — Нам бы очень не хотелось разговаривать с полицейскими.

— Понял, — кивнул старик. — Тогда поедем немного кружным путём. Будет дольше — но к вечеру, я думаю, доберёмся.

— Хорошо, — согласился я.

Мы ехали по довольно ухоженной дороге, между притихших деревенек. Несколько раз нам попадался хозяйственный транспорт — грузовики и тракторы, спешащие куда-то по своим делам.

Справа впереди на горизонте появились невысокие горы. Дорога постепенно заворачивала именно в ту сторону.

— Знаете, что это за места? — вдруг спросил нарушивший молчание Беким.

— Мы тут впервые, — ответил я.

— Вон там, видите, между холмов? — он указал на небольшую деревеньку, расположенную по правую сторону дороги.

— Вижу, — ответил я.

— Это местечко называется Преказ. Родное село Адем Яшари, — сказал старик и почему-то грустно вздохнул. — Вы ведь слышали его историю, да?

— Мы тут совсем новички, — ответил я после небольшой паузы. — Мало что слышали. Я старался специально ничего не читать до командировки, чтобы на месте составить собственное впечатление.

— Это место — родина УЧК, Армии освобождения Косово, — сказал Беким. — Именно здесь всё и начиналось…

— Расскажите, — вмешался Вова. — Интересно послушать.

— О том, что здесь случилось в марте, вы тоже не в курсе? — спросил старик.

Мы промолчали.

— Может, потому что рядом не было никого, кто мог бы об этом написать… — вздохнул старик. — Мы-то думали, что весь мир об этом узнает…

Он сжал губы, видимо, задумавшись о чём-то своём.

— Вы говорили про Адем Яшари, — напомнил я. — Что это за человек?

— А, да, — Беким кивнул. — Конечно. Чтобы понять его историю, нужно знать историю нашего края. Историю Албании и нашего народа… тут всё очень переплетено, но я попробую коротко рассказать так, как это понимаем мы.

— Буду признателен, — кивнул я.

— Сербы считают это своей исконной землёй на том основании, что построили тут множество церквей и монастырей. А ещё проиграли самую кровавую и важную битву в своей истории — битву на Косовом поле, — сказал старик. — Мы же тут жили ещё до того, как эти места стали частью великой империи османов. Жили просто — дом-поле-хозяйство. Примитивно. Мы не строили монументальных построек, просто стараясь жить тихо и честно… когда пришли славяне, в седьмом веке, они нас будто бы и не замечали поначалу. Были слишком заняты своими делами с Византией, которая считала эти земли своими. А потом, уже под османами, мы все были угнетаемыми народами. Разве что, приняв ислам, мы получили больше прав. И, возможно, этого сербы нам так никогда и не простили…

Беким сделал паузу. Почесал подбородок, бросил в мою сторону быстрый взгляд — будто проверял, насколько внимательно я слушаю, потом продолжил: