Эпоха Плантагенетов и Валуа. Борьба за власть (1328-1498)

В начале XIV века Англия была не просто меньше Французского королевства, она была более бедной и малонаселенной; это была страна фермеров, рыбаков и овцеводов, поставлявшая сырье и ввозившая готовую продукцию. Четыре с половиной миллиона жителей Англии, населявших примерно 8600 неравных по численности приходов (во Франции насчитывалось около 32 000 приходов), были неравномерно распределены по территории страны, так как древнее различие между возвышенными и равнинными районами по-прежнему сохранялось. На севере и на западе от линии, проведенной приблизительно от Йорка до Эксетера, не было ни одного, даже небольшого, города, деревни встречались крайне редко, немногочисленное население было рассеяно по обширной территории. Помимо Уэльса с его четырьмя епископствами (bishoprics

), в архиепископство (

province

) Йоркское входило всего три викарных епархии, в отличие от четырнадцати епархий архиепископства Кентерберийского. Самой высокой плотность населения была на юго-востоке равнинной зоны, в Восточной Англии, на юге Линкольншира и в Мидленде между Шервудом и Оксфордом (в основных районах производства пшеницы), однако и этот регион нельзя назвать густонаселенным. Суррей, Суссекс и Гэмпшир, графства Вилда и Нью-Фореста, с другой стороны, могли быть несколько менее населенными, чем Шропшир и Херефордшир. За Исключением Лондона, с его 35000 населением, и Йорка, с примерно 11 600 жителей, в Англии, по-видимому, не было городов, где число обитателей превышало бы 10000 человек. В действительности, подсчитано, что к 1377 г. население Лондона, хотя и было малочисленным по сравнению с населением Парижа, тем не менее превосходило по численности население четырех крупнейших городов (Йорка, Бристоля, Плимута и Ковентри), взятых вместе, и среди остальных английских городов не было ни одного с населением более 6000 человек. Англия была во всех отношениях скудно населенной страной. Лондон во многом опережал свое время. Хотя он по-прежнему оставался городом, расположенным на левом берегу Темзы, как тому предстояло быть еще в течение столетий, начавшийся рост Вестминстерского бурга (borough) (где находилось большинство правительственных учреждений) и строительство вдоль Стрэнда прекрасных дворцов знати стремительно превращали его в подлинную столицу. Лондон вел коммерческие дела со многими регионами континента и все больше прибирал к рукам торговлю сукном. При Эдуарде III и Ричарде II Лондон стал центром не только политической и экономической, но также общественной и литературной жизни королевства. Во время судебных сессий и заседаний парламента и соборов город наводняли студенты, слуги, клерки и юристы, а также светские и церковные магнаты, которые все чаще обзаводились там постоянными домами. Как и Париж, Лондон был многолюдным городом, однако в его жизни еще сохранялись провинциальные черты. Колокола Bow Church (Сент-Мэри Ару) отзванивали вечерний сигнал гашения огней и для тех, кого ночь застигала в поле, и для городских рабочих, и только близость сельской местности спасала скученное лондонское население от смертельных болезней. Помои сливались в открытые канавы, тянувшиеся вдоль улиц, и стекали по ним в реки и каналы, свиньи рылись в мусоре, мясники резали скот на Флит-Стрит. И тем не менее население Лондона постоянно пополнялось за счет переселенцев, стекавшихся в столицу со всех уголков страны; страх перед эпидемиями не останавливал крестьян и горожан, художников и ремесленников, солдат и авантюристов, готовых пополнить ряды лондонцев.