Эпоха Сталина: события и люди

С коротким приветственным словом Василевский вручил Монтгомери бекешу и папаху. Фельдмаршалу подарок очень понравился. Он долго его разглядывал, спросил, точно ли это настоящая белка и какова стоимость меха. Затем решил надеть бекешу и папаху. Оказалось, что папаха была впору, а бекеша слишком длинна.

Василевский успокоил:

— Дело поправимое. Завтра к утру бекеша будет доставлена вам в надлежащем виде.

Однако это не устраивало фельдмаршала, и он попросил, чтобы бекешу укоротили здесь же, при нем, он подождет. Все недоуменно переглянулись.

Минут через сорок привезли портного с машинкой. Была произведена примерка, и портной в приемной начальника Генштаба сел за работу.

«Между тем, — пишет генерал С.М.Штеменко в книге «Генеральный штаб в годы войны», — официальная часть визита была исчерпана.

Завязался непринужденный разговор. Вспомнили дела минувших дней. Монтгомери с большой охотой и подробностями рассказал про известную нам битву под Эль-Аламейном, в которой он одержал победу над Роммелем. В третий раз выпили кофе. Наконец портной работу закончил, сделал еще одну примерку — бекеша была теперь впору. Довольный, не снимая ее, Монтгомери покинул Генштаб.

Накануне отъезда фельдмаршала И.В.Сталин дал обед в честь Монтгомери. На обед приглашалось человек двадцать. К назначенному сроку мы — военные и представители МИДа — уже прибыли, оставалось пять минут, а Монтгомери все не было. Дозвонились до резиденции: говорят — выехал. Тут же открывается дверь, и в приемный зал входит Монтгомери, одетый в бекешу и папаху.

— В чем дело? — бросились мы к сопровождающим его советским офицерам. — Почему не раздели как положено?

— Категорически отказался.

Фельдмаршал, заметив замешательство и недоумение на лицах присутствующих, сказал:

— Хочу, чтобы меня увидел Генералиссимус Сталин в русской форме.

В это время вошли И.В.Сталин и члены правительства. Монтгомери объяснил и ему, в чем дело. Сталин посмеялся, сфотографировался вместе с ним, потом Монти (как его звали англичане) тут же разделся, и начался обед.

На следующий день мы провожали Монтгомери с Центрального аэродрома. Он приехал в той же бекеше и папахе, принял рапорт начальника почетного караула и улетел, не расставаясь с нашим подарком…»

МОРОЗОВ Савва Тимофеевич (1862–1905), из* рода текстильных фабрикантов. Участвовал в создании Художественного театра. Друг М. Горького, К.С. Станиславского, Н.Э. Баумана.

В фойе МХАТа среди ведущих артистов театра висел и портрет Саввы Морозова, зрители часто возмущались, почему на почетном месте находится портрет фабриканта.

Снять портрет Морозова решил Н.С. Власик — начальник охраны Сталина. Владимир Иванович Немирович-Данченко решительно запротестовал: «Не позволю снимать портрет Саввы Тимофеевича, пока я жив. Морозов спас наш театр от банкротства».

Власик решил не отступать. Однажды в машине обратился к Сталину: «Товарищ Сталин, мы хотели снять из фойе МХАТа портрет капиталиста Морозова, но Немирович-Данченко запротестовал. Как быть?»

Сталин сказал: «Владимиру Ивановичу виднее. Власик, вы плохо знаете историю МХАТа. Оставьте в покое эту затею».

НЕРУДА (Neruda) Пабло (1904–1973), поэт, политический и общественный деятель Чили. С 1950 член Всемирного Совета мира. Лауреат Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами» (1953).

В воспоминаниях «Признаюсь: я жил» Неруда пишет: «Мы ехали в Москву с Луи Арагоном и его женой Эльзой, чтобы принять участие в работе Комитета по Сталинским премиям. Снежные заносы задержали нас в Варшаве, и мы поняли, что вовремя не приедем. Один из сопровождавших нас советских товарищей взялся передать в Москву имена кандидатов, которых собирались выдвинуть мы с Арагоном и которые потом были одобрены членами комитета. Самое любопытное в этой истории то, что наш советский спутник, переговоривший по телефону с Кремлем, отозвал меня в сторону и сказал:

— Поздравляю вас, товарищ Неруда. Товарищ Сталин, прочитав список кандидатов, воскликнул: «Почему здесь нет Пабло Неруды?»

Неруда отмечал, что, когда после смерти Маяковского его злобствующие враги, люди реакционных взглядов, всячески пытались очернить его память, стереть имя поэта с карты советской литературы, Сталин написал: «Маяковский был и остается лучшим, талантливым поэтом нашей советской эпохи». Недруги поэта были повергнуты.

— Моя позиция, — заявлял Неруда, — такова: образ Сталина сложился у меня с самого начала — образ строгого к себе, как анахорет, человека, титанического защитника русской революции. Помимо всего, война возвеличила этого невысокого человека с большими усами; с его именем бойцы Красной Армии шли на штурм гитлеровской крепости и не оставили от нее камня на камне.

Я написал лишь одно стихотворение, посвященное Сталину, — этой сильной личности. По случаю его смерти. Стихотворение можно найти в любом собрании моих сочинений. Эта смерть получила космический резонанс. Содрогнулась человеческая сельва. И мое стихотворение отразило человеческую панику тех дней.

ОГНИВЦЕВ Александр Павлович (1920–1981), советский певец (бас).