Эпоха тумана

– Зак никогда не звал меня, – говорит Зейн, и Алекс замечает печаль в его глазах. – А я хотел загладить вину и продолжал разрывать себя на части. Я хотел быть нужным матери и хотел вернуть брата. Как оказалось, поговорка правдива – на двух стульях не усидеть.

– Мне жаль, – искренне произносит Алекс. – Ты не заслужил всего этого.

– Возможно.

Дверь ванной открывается, и на пороге стоит Зак в одном лишь полотенце.

– Не заслужил, – говорит он брату и поднимает сумку. – Мы поговорим позже, а пока позовите Лейзенберга. У меня пуля у самого сердца застряла. Точнее две.

Зейн кивает брату и уходит из палаты. Зак бросает на Алекс долгий взгляд и говорит:

– Спасибо.

– За что? – спрашивает она, но не получает ответа.

Через пятнадцать минут Лейзенберг выпроваживает Алекс из палаты, которая тут же заполняет пустоту медперсоналом. Двери закрываются, и начинается операция. Алекс садится прямо на пол в коридоре, она не уйдет отсюда, пока всё не закончится. Вскоре к палате подходит Ребекка, опускается рядом с Алекс, и они проводят так в тишине практически полтора часа.

Проведя операцию, Лейзенберг выходит из палаты и отправляется прочь по коридору, он что-то причитает в своей обычной манере.

Закари уже в сознании, садится на кушетке и морщится. Не от боли, от усталости. Его силы на исходе. А ещё очень много дел. Нужно связаться с островом. Получить отчёт о потерях и поговорить с Рэнли. Келлер знает, что друг ему скажет. Если бы у него не было Клео, он сам бы подумал об этом на месте друга.

В дверь тихо стучат, и тут же на пороге появляется Алекс, она нежно улыбается Заку и спрашивает:

– Как ты?

– Все хорошо.

Из палаты начинают выходить медсестры и хирург, Алекс уступает им дорогу и говорит слова благодарности.

– Может, тебе отдохнуть? – предлагает она Заку. – Зейн справится тут. Да и Нео, возможно, скоро вернется.

– Вероятно, Зейн справится, – говорит Зак. – Мне нужно поговорить с Рэнли.

Он обещал другу разговор через два часа, а прошло уже больше. Операция затянулась.

– Он хочет… – начинает Алекс, но Закари перебивает её.

– Я знаю, чего он хочет. Это только его выбор.

Алекс кивает, а сердце сжимают холодные тиски.

– Что с волосами? – спрашивает Зак.

Алекс прикасается к коротким прядям.

– Пришлось обрезать. Иначе заключенные поняли бы, что я девушка.

Закари протягивает руку к Алекс и она принимает её, располагается между ног Зака, он обнимает девушку и думает о том, как боялся, что она не попадет на базу и по дороге с ней что-нибудь случится. Вдыхает запах её волос и с сожалением отстраняется.

– Пора, – шепчет он.

Закари одевается в вещи, которые ему принёс Зейн, выходит из палаты и видит, что в коридоре стоят Лейзенберг, Ребекка, Зейн, Мейси, Лекса с ребенком на руках, она сразу же бросается к сестре. Дальше всех стоит Герда с Клео. В глазах Герды плещутся слезы, она неуверенно шагает к Заку, он идет ей на встречу. Мать протягивает дочь, Закари берет малышку на руки, и его лицо моментально меняется. С такой безграничной любовью и восхищением он смотрит только на свою дочь.

– Я дома, – говорит Закари и целует Клео в маленькие кулачок, которым она машет перед своим лицом.

Алекс и Лекса молча обнимаются. Им тоже есть о чем поговорить, но они в безмолвии наслаждаются осознанием того, что они обе живы и рядом, а Доминик наконец-то нашелся.

В какой-то момент Алекс и Герда пересекаются взглядами, но достаточно быстро отводят их в стороны. Алекс в этот момент думает о том, что Герда ей больше не соперница. Сейчас она полностью уверена в чувствах Закари. На удивление, Герда думает о том же самом. Она не соперница Алекс. Пока Зака не было, Герда приняла решение, что продолжит жить ради себя и дочери. Она знает, что никогда не будет нуждаться в чем-либо. А свою любовь она ещё найдет. Именно такими словами себя успокаивала потерпевшая поражение женщина.

Но все присутствующие собрались здесь не ради Алекс и даже не ради Зака. Они ждут решения Рэнли.

Ребекка продолжает тихо плакать, Мейси и Зейн пытаются успокоить её, но девушка уже практически падает, она больше похожа на зомби, нежели на человека.

Герда забирает у Зака Клео и говорит:

– Я рада, что ты вернулся, – Герда переводит взгляд на Алекс. – И что ты вернулась – тоже.

Алекс кивает, а Закари направляется дальше по коридору в сторону палаты Рэнли. Когда он скрывается за дверью, в коридоре наступает оглушительная тишина. И никто, кроме Лексы, не слышит страшного разговора по ту сторону белой двери.

Кресло Рэнли стоит у кровати. Вокруг идеальный порядок. На кровати лежит медицинский кейс, в таких обычно держат экспортируемые органы.

Рэнли отвлекается от созерцания кейса и поднимает взгляд на друга, который ему куда больше брата.

– Как ты? – спрашивает Рэнли.

– Нормально. Лейзенберг всё сделал быстро и качественно. Я не думал, что операция затянется.

Рэнли кивает. Закари никогда не видел друга в таком состоянии. Его глаза словно потухли. В них больше нет жизни. Вокруг Рэнли больше не витает магия легкости и веселья. Всё пропало безвозвратно.