Эпоха второсортных злодеев (СИ)

Глупо будет умереть вот так, сорвавшись со стены после того, как мы выбрались из здания, положив при этом десяток человек. Точнее, положил-то их всех Дарвин, но мы с Ленни все равно были к этому причастны…

Мы двигались слишком медленно, куда медленнее, чем следовало, и все это из-за меня. Правая рука практически не действовала и при спуске была бесполезна, поэтому мне приходилось вставать на одну ступеньку обеими ногами, а потом очень быстро, прежде чем я потеряю равновесие, переставлять руку.

Не то занятие, которое мне хотелось бы повторить когда-либо в будущем. А ведь всего пару дней назад я продавала сигареты, изнывала от жары, и главной моей проблемой был выбор наиболее деликатного способа, чтобы избавиться от ухаживаний Карлоса.

Моя жизнь — это вечный калейдоскоп из опасностей и катастроф. Чего мне точно не хватало в этом хаосе — это родить ребенка и начать трястись еще и за его жизнь…

Когда мы были на уровне третьего этажа, тучи расступились и в небольшом просвете показалась Луна. При свете ее в открытом окне соседнего здания что-то блеснуло. Всего лишь на один миг, но это привлекло мое внимание.

— На четыре часа, — сказала я. — Возможно, снайпер.

— Я ничего не заметил, — сказал Ленни. — Но лучше поторо…

Грянул выстрел.

Пуля попала в середину спины Дарвина. Она каким-то чудом не пробила плащ (из чего они вообще эти плащи шьют, из мифрила?), но это все равно было сродни удару кувалдой, и Дарвина снесло с лестницы. Нелепо взмахнув руками, он полетел вниз, чуть не сбив нас. Его ботинок пролетел в считанных сантиметрах от моего лица, и ударил по плечу Ленни, которому пришлось вцепиться в металл обеими руками.

Рефлексы взяли свое.

Тело Дарвина еще не долетело до земли, а я уже зацепилась за ступеньку остатками правой руки и повисла на ней. Левая рука рванула из-за пояса пистолет, я развернула тело, холодный металл ступеньки врезался мне под мышку.

Я всадила три пули в окно, из которого стреляли. Тело Дарвина шмякнулось на землю, с головы наемника слетела его старомодная шляпа.

Но он был жив. Когда мы снова начали спускаться, он пошевелился, а когда мы оказались на земле, он уже стоял на четвереньках и мотал головой.

— Несколько ребер сломаны, — сообщил он. — И, кажется, я повредил ногу. Дальше идите без меня.

На этот раз у меня не возникло никаких душевных терзаний. Во-первых, даже со сломанной ногой и ребрами Дарвин еще мог о себе позаботиться, во-вторых, охота все-таки велась не за ним, и вдали от меня он был в большей безопасности, чем рядом со мной, а в-третьих… я его толком и не знала.

Ленни помог ему доползти до стены и прислониться к ней спиной, а потом мы черными тенями скользнули в соседний переулок, убираясь с линии огня.

Впрочем, снайпер не сделал второго выстрела и вообще не подавал признаков жизни.

— Моя машина в гараже, — сказал Ленни.

— Пойдем пешком.

— Как ты, Боб?

— В норме.

Ну да, вот такая теперь у меня норма. Висеть на высоте трех этажей, цепляясь за ржавую пожарную лестницу остатками руки, и палить из пистолета в темноту, пытаясь достать невидимого снайпера.

Я бы рассказала тебе, как я докатилась до жизни такой, но ты и сама все знаешь.

* * *

Мы прошли пару кварталов, оставив за спиной звуки стрельбы, и я то ли погружалась в прошлое, то ли испытывала дежавю. Опять пальба и погоня, опять мои спутники погибают или остаются где-то там, неспособные продолжить путь. Теперь рядом со мной был Ленни, но похоже, что это тоже ненадолго.

Наверное, мне нужно идти одной. Не сейчас, а вообще. Я уже не верю, что мои спутники смогут проводить меня до финала этой истории, каким бы он ни был. Ну, наверное, кроме тебя, но ты ведь не считаешься, правда?

— Что происходит, Боб? — нарушил молчание Ленни. — Кто эти люди и почему они хотят тебя убить на этот раз?

— Секта бобопоклонников, — сказала я. — Брат Пирпонт хочет ускорить наступление Ночи Черепов.

— Вот придурок.

— Он назначил за мою голову награду, и теперь за мной охотится половина головорезов Города.

— Довольно тупых, учитывая, что они напали на квартиру действующего специального агента ТАКС.

— Вряд ли они знали, на кого нападают, — сказала я. — А если бы и знали, не думаю, что это бы их остановило.

— И о какой сумме идет речь?

— Пять миллионов.

Ленни присвистнул.

— Я думал, будет больше.

— Те, кто берут больше, ему отказали.

— «Континенталь»?

— Да.

— А что у тебя с ними?

— Выплачивают мне воображаемый долг за Питерса.

— Они странные.

— Кто сейчас не странный?

— И то верно. Куда мы идем?

— Туда, — я махнула рукой вдоль улицы. — Нам нужен новый план.

— Напомни, пожалуйста, в чем состоял старый.

— Эм… прости меня, Ленни. Зря я тебя во все это втянула.

— Да что уж теперь, — сказал он. — Я все это время знал, что когда-нибудь ты вернешься и разрушишь мою карьеру.

— А, ну да.

На мой взгляд, речь шла уже не только о его карьере, но и о его жизни, но думаю, что он и сам это прекрасно понимал. Мы влипли, и если Ленни явится на службу, в первую очередь ему придется давать объяснения о погроме, который случился в его квартире. О боестолкновении, которое там произошло.

Но сначала нам надо было дожить до утра.