Эркюль Пуаро

С губ был готов сорваться ответ, но она его удержала. Она взглянула на Пуаро и залилась румянцем. Отвернувшись, она потупила голову и задушенным голосом сказала:

– Знаю... Теперь он меня ненавидит. Лучше бы ему не играть с огнем.

Она пошарила в шелковой сумочке на коленях и извлекла крохотный, с перламутровой рукояткой револьвер – на вид совершенный пугач.

– Прелестная вещица, правда? – сказала она. – Выглядит несерьезно, зато в деле очень серьезная штука. Одной такой пулей можно убить мужчину или женщину. А я – хороший стрелок. – Смутная, припоминающая улыбка тронула ее губы. – Когда я девочкой приехала с мамой в Южную Каролину, дедушка научил меня стрелять. Он был старых убеждений и без ружья не ходил. А мой папа в молодости несколько раз дрался на дуэли. Он был отличный фехтовальщик. Даже убил одного. Из-за женщины. Как видите, мосье Пуаро, – она прямо глянула ему в глаза, – во мне течет горячая кровь. Я купила эту игрушку, как только все случилось. Хотела убить кого-то одного, но не могла решить – кого. Убивать обоих мне было неинтересно. Знать бы, что Линнет перепугается напоследок! Но в ней достаточно мужества. И тогда я решила: подожду! Мне все больше нравилась эта мысль. Убить ее всегда успею. Интереснее выжидать и быть наготове. И уже потом пришла идея преследовать их. Даже если они заберутся на край света, первой их встречу – Я! И получилось замечательно. Ничем другим, наверное, Линнет не проймешь. А тут она стала психовать... А мне, наоборот, одно удовольствие... И ведь она ничего не может сделать! Веду я себя культурно, вежливо. Ни к одному моему слову они не могут придраться. А жизнь я им отравляю.

Она залилась чистым, серебристым смехом.

Пуаро схватил ее за руку:

– Спокойно. Прошу вас: спокойно.

Жаклин перевела на него взгляд.

– А что такое? – Улыбаясь, она с вызовом глядела на него.

– Мадемуазель, заклинаю вас: перестаньте это делать.

– То есть оставить драгоценную Линнет в покое?

– Если бы только это. Не располагайте сердце ко злу.

Она озадаченно приоткрыла рот.

Пуаро сурово продолжал:

– Ибо в этом случае зло не замедлит явиться... Оно непременно явится... Оно завладеет вами, и выдворить его будет уже невозможно.

Жаклин не отрываясь смотрела на него. В ее глазах блуждало смятение. Она сказала:

– Я не знаю... – и с вызовом выкрикнула: – Вы меня не удержите!

– Конечно, – сказал Эркюль Пуаро. – Я вас не удержу. – Голос у него был грустный.

– Решись я даже убить ее, вы бы не удержали меня.

– Если вас не остановит расплата – да, не удержал бы.

Жаклин де Бельфор расхохоталась:

– А я не боюсь смерти! Ради чего мне жить, в конце концов? По-вашему, это неправильно – убить своего обидчика? А если вас лишили всего на свете?

Пуаро ответил твердо:

– Да, мадемуазель, по-моему, это непростительное злодеяние – убить человека.

Снова Жаклин захохотала:

– Тогда вы должны одобрить мою нынешнюю месть: покуда она действует, я не воспользуюсь этим револьвером... Но мне страшно... знаете, иногда страшно... Я лопаюсь от злости, мне хочется сделать ей больно, всадить в нее нож, навести на ее лоб револьвер и легонько так нажать. А-а!

Она напугала его своим вскриком.

– Что с вами, мадемуазель?

Отвернув голову, она вглядывалась в сумерки:

– Так был кто-то. Сейчас ушел.

Эркюль Пуаро зорко огляделся. Место вроде бы безлюдное.

– Кроме нас, мадемуазель, никого, кажется, нет. – Он встал. – Во всяком случае, я сказал все, ради чего приходил. Спокойной ночи.

Жаклин тоже поднялась. Она почти заискивающе сказала:

– Вы сами видите: я не могу отказаться от того, что делаю.

Пуаро замотал головой:

– Вы могли отказаться. Всегда выпадает такая минута. Она была и у вашей подруги Линнет, когда та могла остановиться и не вмешиваться... Она упустила эту минуту. Потом уже человек действует очертя голову, и одумываться поздно...

– Поздно... – отозвалась Жаклин де Бельфор.

Она еще постояла в раздумье, потом решительно тряхнула головой:

– Спокойной ночи, мосье Пуаро.

Он грустно покачал головой и тропинкой пошел за ней следом к отелю.

ГЛАВА 6

На следующее утро, когда Эркюль Пуаро выходил из отеля, намереваясь устроить себе прогулку по городу, его нагнал Саймон Дойл.

– Доброе утро, мосье Пуаро.

– Доброе утро, мосье Дойл.

– Вы в город? Не возражаете, если я поброжу вместе с вами?

– Ну конечно! Вы меня осчастливите!

Выйдя за ворота, мужчины свернули в прохладную тень парка. Тут Саймон вынул изо рта трубку и сказал:

– Насколько я знаю, мосье Пуаро, моя жена беседовала с вами вчера вечером.

– Совершенно верно.

Саймон Дойл сосредоточенно хмурился. Человек действия, он трудно формулировал свои мысли, мучительно подбирал слова.

– Хоть то хорошо, – сказал он, – что вы заставили ее понять наше бессилие в этом деле.

– Прекратить это законным образом невозможно, – согласился Пуаро.

– Вот именно. А Линнет не могла этого понять. – По его губам скользнула улыбка. – Линнет воспитали в убеждении, что со всякой неприятностью должна разбираться полиция.

– Чего бы лучше – свалить на нее ваше дело, – сказал Пуаро.

Саймон стал пунцоветь лицом, и после недолгого молчания его прорвало: