Эркюль Пуаро

– Так, так, – сказал доктор. – Эта мисс Гилкрист... Мне она всегда казалась приятной, но самой что ни на есть заурядной женщиной. У таких людей не бывает врагов или каких-нибудь роковых тайн. Свадебный пирог по почте! Наводит на мысль о ревнивой женщине, но кому придет в голову ревновать к мисс Гилкрист?

– Действительно.

– Ну, мне пора. Понятия не имею, что это нашло на наш тихий Литчетт Сент-Мэри. Сначала зверское убийство, потом попытка отравления. И буквально одно за другим. Странно, что и говорить.

Доктор направился к своей машине. В коттедже было душно, и Сьюзен оставила входную дверь открытой, а сама медленно поднялась наверх, чтобы возобновить прерванную работу.

Кора Ланскене не была аккуратной или методичной. Чем только не были набиты ящики ее шкафа и стола! В одном были в беспорядке свалены туалетные принадлежности, письма, старые носовые платки и кисти для рисования. В другом под несколькими шерстяными свитерами Сьюзен обнаружила картонную коробку с двумя накладками для волос. Третий был наполнен старыми фотографиями и альбомами для эскизов. Сьюзен задумалась над групповым снимком, сделанным, очевидно, где-то во Франции много лет назад. На нем молодая и стройная Кора цеплялась за руку долговязого мужчины, облаченного в нечто вроде бархатной блузы. Сьюзен решила, что это не иначе как покойный Пьер Ланскене.

Фотографии заинтересовали Сьюзен, но она отложила их пока в сторону и начала внимательно просматривать сваленные в кучу бумаги. Она копалась в них минут двадцать, когда в руки ей вдруг попалось письмо. Она прочла его, затем перечитала еще раз, и все еще не могла оторвать от него взгляда, казалось забыв обо всем... но тут за спиной ее неожиданно прозвучало:

– И что же ты нашла здесь, Сьюзен? Хэлло, в чем дело?

Сьюзен, ахнув, вскочила и тут же покраснела от раздражения. Возглас тревоги вырвался у нее помимо ее воли, и теперь она чувствовала себя несколько пристыженной.

– Джордж! Как ты меня напугал!

Ее кузен лениво улыбнулся.

– Похоже на то.

– Как ты здесь очутился?

– Дверь внизу открыта, и, не обнаружив там ни одной души, я поднялся сюда. Если же тебя интересует, как я попал в эти места вообще, то я отбыл сюда сегодня утром на похороны. Но моя старая колымага по дороге отказала. Что-то стряслось с мотором, а потом он вроде бы как сам прочистился. На похороны я уже опоздал, но решил уж доехать до места. Я знал, что ты тут.

Он помедлил и продолжал:

– Я звонил к вам домой, и Грег сказал мне, что ты отправилась вступать в права владения. Я подумал, что смогу чем-нибудь помочь.

– А тебя не хватятся в конторе? – спросила Сьюзен. – Или ты можешь прогулять, когда тебе захочется?

– Похороны вполне уважительный повод для отлучки. Кроме того, слово «убийство» всегда завораживающе действует на людей. Так или иначе, впредь я буду не так уж часто появляться в конторе. Теперь, когда я сделался человеком со средствами, у меня найдутся дела поинтереснее. – Он помолчал и добавил, широко улыбнувшись: – Как и у Грега.

Сьюзен задумчиво смотрела на Джорджа. Она мало общалась с этим своим родственником, и, когда они встречались, ей всегда было трудно разобраться в том, как она к нему относится.

Она спросила:

– Зачем ты на самом деле приехал сюда, Джордж?

– Да как тебе сказать... Пожалуй, для того, чтобы немного заняться сыскным делом Я порядочно думал о тех, прошлых похоронах, на которых мы все присутствовали. Тетушка Кора тогда, безусловно, заварила густую кашу. Я все ломал голову над тем, были ли ее слова пустой болтовней или имели под собой какую-то основу. А что в этом письме, которое ты так внимательно читала, когда я вошел?

Сьюзен медленно ответила:

– Это письмо, которое дядя Ричард написал Коре после того, как приезжал сюда повидаться с ней.

Какие черные у Джорджа глаза! Они всегда казались Сьюзен карими, но это не так: они черные, а в черных глазах есть какая-то странная непроницаемость. Понять, что на уме у человека с такими глазами, невозможно.

Джордж лениво протянул:

– Что-то интересное?

– Нет, не совсем, но...

– Можно взглянуть?

Секунду она колебалась, но потом вложила письмо в протянутую руку.

Джордж читал, повторяя монотонным голосом вслух отдельные фразы:

«Я был рад снова увидеть тебя после стольких лет... Ты прекрасно выглядишь... Обратная дорога была не очень утомительной...»

Внезапно голос его изменился, утратив ленивую мягкость:

«Пожалуйста, не говори никому о том, что я тебе рассказал. Возможно, все это ошибка.

Твой любящий брат

Ричард».

Джордж взглянул на Сьюзен.

– Что это значит?

– Это может значить все что угодно. Не исключено, что он просто имел в виду свое здоровье... Или какие-то сплетни об общих знакомых.

– Да, сказать трудно. Все это очень неясно, но наводит на размышления... Интересно, что же он все-таки сказал Коре. Знает кто-нибудь, о чем он толковал с нею?