Эротические рассказы Рунета - Том 1

Катрин любила купаться в ванне и каждый раз тащила меня с собой. Мы раздевались, ложились в теплую воду и подолгу лежали молча и неподвижно, как трупы. Иногда Катрин принималась меня мыть и, натирая губкой мой живот, будто невзначай терла рукой между ног. Сначала я не обращала на это внимание, но постепенно привыкла и находила в этом большое удовольствие. Я стала сама просить Катрин потереть мне письку и при этом широко раздвигала ноги, чтобы ее рука могла свободно двигаться. Скоро мы привыкли друг к другу. Катрин перестала стесняться меня. При очередном купании она научила меня тереть клитор пальцем и я охотно выполняла эту приятную обеим обязанность. Катрин кончала бурно и по несколько раз подряд, на меня ее оргазм действовал возбуждающе. Вид ее тела доставлял мне большее удовольствие, чем натирание моей письки.

Катрин спала в комнате отца. Иногда по ночам я неожиданно просыпалась и слушала стоны и крики, доносившиеся из отцовской спальни. Эти звуки будили во мне какое-то смутное похотливое чувство. Я подолгу лежала с открытыми глазами и пыталась представить себе, что там происходит.

Однажды после такой бессонной ночи, я, дождавшись, когда отец уйдет на работу, спросила у Катрин:

— Почему вы всю ночь кричали?… И ты и отец.

Катрин на мгновение смутилась, но сразу же приняла спокойное решительное выражение. Она взяла меня за плечи и подвела к дивану.

— Садись, я тебе все расскажу. — Я приготовилась слушать, но Катрин вдруг замолчала и о чем-то задумалась.

— Подожди, — сказала она и вышла в другую комнату.

Возвратилась она с каким-то свертком. Усевшись рядом со мной, она положила сверток на колени и спросила:

— Ты знаешь, почему одни люди называются мужчинами, а другие женщины?

— Нет.

— И ты никогда не видела голых мужчин?

— Вот смотри, — сказала Катрин, разворачивая сверток. В нем были фотографии. Одну из них она показала мне. На фотографии были изображены мужчина и женщина. Они совершенно голые стояли прижавшись друг к другу. Одной рукой мужчина обхватил женщину за шею, а другую просунул ей между ног. Женщина своей правой рукой держала какую-то длинную палку, торчащую под животом мужчины.

— Женщина, — сказала Катрин, — имеет грудь и щель между ног, а мужчина вот эту толстую штуку. Эта штука… — Катрин вынула новую фотографию, на которой были изображены мужчина и женщина тоже голые. Мужчина лежал на женщине. Она подняла ноги вверх и положила их на плечи мужчины. Штука мужчины торчала из щели женщины.

— Видишь, мужчина вставил свою штуку в женщину и ее там двигает. Женщине это приятно и мужчине тоже.

— А мне можно вставить такую штуку, — сказала я дрожащим от возбуждения голосом.

— Тебе еще рано об этом думать. Таким маленьким, как ты, можно только тереть письку пальцем.

— Ты так кричишь от того, что папа вставляет в тебя эту штуку, да?

— У твоего папы эта штука очень большая и толстая. Не только я кричу, но и он кричит.

— Можно я посмотрю эти фотографии?

— Посмотри, только без меня ты ничего не поймешь, а мне надо квартиру убирать.

— Пойму!

Я долго рассматривала эти удивительные фотографии, запершись в своей комнате. Я чувствовала у себя между ног приятный зуд и положила свою руку туда. Я сама не заметила, как стала тереть письку пальцем и только когда мое сердце затрепетало от острой, еще неизвестной сладости, я с испугом отдернула руку, влажную и горячую от обильной слизи.

Через несколько дней я упросила Катрин оставить дверь спальни незакрытой и, дождавшись, когда из комнаты отца донесся первый шепот и скрип кровати, потихоньку подошла к двери его спальни. Осторожно приоткрыла дверь, я взглянула в комнату: отец совершенно голый лежал на спине, а Катрин устроилась в его ногах, сосала отцовскую штуку, которая едва умещалась у нее в губах. При этом отец издавал приятные стоны и закатывал глаза. Катрин, продолжая сосать штуку отца, взглянула в мою сторону. Потом поднялась и, расставив ноги села верхом на отца. Она, очевидно, это сделала так, чтобы мне было, как можно лучше видно, и поэтому, вставляя штуку в себя, повернулась грудью ко мне, медленно вошла в нее до самого конца. Потом оба сразу задергались, закричали, стали хрипеть и стонать, а потом Катрин рухнула всем телом на отца и заснула. Спустя 10 минут, Катрин снова принялась сосать Штуку отца, я впервые увидела, как она из маленькой, сморщенной, в губах Катрин, становилась ровной, гладкой, большой. Мне тоже захотелось пососать эту чудесную штуку, но я боялась войти в их комнату. В эту ночь Катрин, специально для меня, показала, как может мужская штука проникать в женщину из разных положений.

С тех пор я часто наблюдала за сладкой парой отца и Катрин, и все чаще и чаще терла свою щель, наслаждаясь вместе с ними.