Эртан (дилогия)

Так прошло четыре недели. Я научилась вполне сносно направлять поток Силы и даже немного контролировать её скорость (до этого скоростью потока управлял исключительно магистр). Но кардинальных изменений в процесс обучения это не внесло: всё равно через непродолжительное время (от одной до пяти минут в зависимости от мощности потока) у меня вышибало предохранители. Наставник меня сдержанно хвалил, но я видела, что он тоже разочарован. Прорыва, которого он, вероятно, ожидал, не случилось.

Тот день выдался особенно тяжёлым. Настолько тяжёлым, что после очередного обморока я не смогла сразу подняться, и магистр велел отлежаться на кушетке прежде, чем отправляться к себе.

– Что-то мы с вами, Юлия, делаем неправильно, – произнёс он задумчиво, разглядывая Луч Воздуха на просвет. – Как бы только узнать – что именно?

– Магистр, но ведь вы сами говорили в нашу первую встречу, что моё тело не предназначено для управления Силой! – взволнованно воскликнула я, приподнимаясь на локте. Разочарование в глазах учителя повергало меня, привыкшую к роли прилежной ученицы и отличницы учёбы, в состояние стресса. – Может, мне нет смысла этим заниматься? Тем более, что я всё равно не способна к элементальной магии, а для эмпатии Сила не нужна.

– Надо, Юлия, – непреклонно ответил магистр, мягко укладывая меня обратно. – Я понимаю, как тяжело вам приходится, но не могу дать даже одного дня для отдыха. Простите. У нас катастрофически мало времени.

– Вы что-то знаете?

– Увы, нет. Если бы мне было известно что-то конкретное, я бы уже давно принял меры. Но я, как и вы, вынужден действовать в условиях дефицита информации, полагаясь на общие соображения и предчувствия. И у меня есть предчувствие, что вам необходимо научиться аккумулировать Силу.

Магистр телепортировал меня в мою комнату, напомнил о необходимости поужинать и удалился. Я с усилием впихнула в себя овощной салат, вяло потыкала вилкой в бифштекс, наспех разделась и завалилась спать.

Сознание словно плавало в густом тягучем сиропе. Иногда оно выныривало на поверхность – и тогда я слышала шум за дверью. Кажется, приходила Вероника. Но у меня не было сил даже для того, чтобы отправить её восвояси.

* * *

Мне снова снился кошмар. Всё выглядело реальным до холодного пота, и то, что это очередной кошмар, я поняла, только когда внутренний голос тихо произнёс: «Началось.» И, хотя ничего страшного пока не случилось, в этом коротком полувздохе-полувсхлипе мне послышались панические нотки.

На этот раз у меня было тело. Я его не чувствовала, но знала, что оно есть – лежит на больничной койке с никелированными поручнями по обеим сторонам, укрытое одеялом, опутанное паутиной проводов и трубок.

Рядом с кроватью стоял человек – молодой мужчина в зелёном костюме медбрата. Он смотрел на меня со страхом и растерянностью, словно на месте предполагаемого больного оказалось что-то неожиданное и пугающее.

– Ты… меня видишь?

Я хотела ответить: «Да!» или хотя бы моргнуть, но тело отказывалось мне подчиняться.

Парень достал из кармана халата тонкий фонарик и направил луч света мне в глаза. Против ожиданий, это не было нестерпимо ярко – словно смотришь на солнце через закопчённое стёклышко. Парень удовлетворённо кивнул и спрятал фонарик обратно.

– Меня не проведёшь! – нервно хихикнул он и погрозил мне пальцем.

Руки у него дрожали.

Меня охватил смертельный ужас, смертельный в прямом смысле слова: я поняла, зачем пришёл сюда этот странный человек в костюме медбрата.

Ритмичное попискивание монитора кардиоритма участилось. Наверное, у меня бешено колотилось сердце, хотя я его не чувствовала.

Ищущий взгляд пробежался по палате и снова остановился на мне. Даже в тусклом больничном свете было видно, что на лбу у парня блестят капельки пота. После секундного раздумья он выдернул у меня из-под головы подушку.

Я попыталась закричать, но из горла не вырвалось даже сдавленного хрипа. Монитор кардиоритма зашёлся в истошном визге.

– Заткнись! – нервно бросил убийца и со злостью рванул какие-то провода.

Аппарат послушно замолчал.

Парень повернул ко мне лицо, искажённое страхом и ненавистью.

– Ты труп, понял?! – истеричным шёпотом крикнул он. – Труп. Я не убиваю тебя, ты уже давно мёртв.

Он приблизил подушку к моему лицу, и свет померк.

Тело, опутанное проводами и трубками, умирало неподвижно. Сознание жило – и билось в конвульсиях. Никогда в жизни мне не доводилось испытывать такого всепоглощающего первобытного ужаса. Мне не нужен был воздух, но я умирала от удушья. Я понимала, что сплю и вижу сон, но это не помогало.

«Кнопка! – завопил спасительный внутренний голос. – На правом поручне! Нажми её!»

Я сосредоточилась на правой руке. Всю свою волю, всё внимание – всю себя – я сконцентрировала в одной точке тела (Небо, благослови магистра, который заставлял меня проделывать это нудное упражнение сотни раз на дню!) Я стала собственной правой рукой: ладонь, запястье, пальцы – и цель моей жизни была – преодолеть пропасть в несколько сантиметров.