Есаул из будущего. Казачий Потоп

Новик не выбежал, а вылетел. Не задержался и Москаль-чародей. Быстро спустился во двор, нашел начальника стражи Василия Вертлявого и подробно объяснил ему задачу: выяснить, не сбежал ли алхимик, и сразу – если его нет и в слободе – прислать гонца с известием об этом сюда. А также послать человека в дом Кошеля, разузнать, где главный на Дону сейчас человек находится. Без его помощи серьезную погоню – если аптекарь сбежал – быстро организовать было невозможно.

На сегодняшний день у Аркадия дел намечалось… за неделю не переделаешь. Но ничем заниматься до возвращения из ремесленной слободы гонца он не мог. Даже и не пытался. Какие там дела! Его трясти начало от волнения. Первым вернулся гонец из дома атамана Кошеля, сообщил, что тот еще дома, но собирается ехать в один из городков, разбирать свару с соседями.

– Немедленно скачи обратно и передай Кошелю, что Москаль-чародей ОЧЕНЬ просил его задержать отъезд, возможно, у нас большая беда намечается, нужна будет его помощь. Скажи, что я скоро к нему подъеду!

Казак вскочил обратно в седло и ускакал, сразу перейдя в галоп. Слова о возможной беде из уст знаменитого колдуна, его встревоженный вид произвели на него сильное впечатление.

Характерник продолжил накручивать километраж широкими шагами в собственном дворе, не в силах сидеть или просто стоять. Двор, обычно в это время полный народа, мигом опустел. Все его обитатели и гости попрятались, как голуби, завидевшие парящего над ними коршуна. Выглянувшая из двери дома жена, посмотрев на мужа, нырнула обратно. Умница поняла, что ему сейчас не до разговоров.

Аркадий даже про удушающую, сводящую с ума жару забыл, так встревожился. Наконец, показалось, через вечность, прискакал один из казаков, ездивших в ремесленную слободу.

– Нету его там! – еще с седла прокричал посланец. И, соскочив на землю, добавил: – Со вчерашнего вечера никто его не видел.

– Хорошо… то есть ничего хорошего. Скачи обратно и попроси Василя поспрашивать, может, видел кто, когда и куда жид отлучился. Потом пускай едет прямо в дом Кошеля, я у него буду.

И, уже не обращая внимания на посланца, поспешившего исполнить приказ, обернулся к конюшне.

– Эй, выводите Фырка! Дежурный десяток в седло!

Лично проверив, подтянуты ли подпруги, распущенные по приезду с реки, взлетел в седло. Выждав, когда окажутся на конях охранники, с места пошел в крупную рысь, направляясь к дому главного на время отсутствия Татаринова атамана Кошелева.

«Вот уж неприятность, так неприятность! Сбежал! И ведь наверняка с собой секрет производства капсюлей увез. Пусть не точное знание о производстве, но главное он понял. А уж заменить золото на серебро и добавить заполнитель… года не пройдет, как европейские ньютоны сообразят. И наладить массовое производство им в сто раз легче. Дьявол, дьявол, дьявол! Подарить вундервафлю врагам… воистину, не ирония, издевательство судьбы. Не-ет, мы еще поборемся, не так-то легко отсюда сбежать, чай он не татарин, выросший в седле, по суше у него ни малейшего шанса нет на удачный побег. Интересно, решился на такой шаг он из страха или из жадности? Сообразил, что причастен к большой тайне, посторонних свидетелей которой убирают, мне, кстати, предлагали, а я, слюнтяй, отказался. Не решился на убийство вроде неплохого человека, учителя, можно сказать. Или все-таки из жадности? На таком изобретении в Европе или Турции можно большие деньги получить… Впрочем, без разницы. Теперь он в любом случае труп».

Одиннадцать всадников неслись по улицам Азова, и все, завидев мрачного как грозовая туча, Москаля-чародея, уступали им дорогу. Успевший неплохо освоить умение держаться в седле, он ехал к цели на автомате.