Еще один шанс

— А если подвиг в бою совершишь! — «ветеран боевых действий» пел соловьем, уже не останавливаясь. — То дадут красивое прозвище!

— Да, ты, что? — Киреев икнул недоверчиво. — Вот это правильно! Это по-нашему!

— Смотри, например… — Рязанцев прицелившись, кинул обглоданную косточку в березовый ствол вблизи стоявшего дерева. — Я — «Зоркое Око».

Кость удачно миновав березку, улетела в лес.

— Ты, что — не веришь! — «правдивый» рассказчик приподнялся с места.

— Верю — тебе, верю, — рыжий товарищ попытался посадить Рязанцева на место.

— Не веришь мне — «Орлиному Глазу», — «настоящий» охотник начал водить головой в поисках чего-нибудь такого чтобы доказать, что он лучший стрелок в далёких северных краях. В глазах у «Чингачгука» от принятого спиртного, изображение предметов начало двоиться, а потом и троится. — Я… Сейчас тебе докажу. Спорим, что попаду… Вон, в ту… В тех птиц. Из своего оружия. Так! Какое из них выбрать?

— Возьми то, что посередине, — «абсолютно трезвый» напарник дал дельный совет.

— Вот на, что спорим? — Алексей с трудом поднялся и оперся на крепостную аркебузу. — Что я от любой мишени — щепки оставлю!

— Да ты пьян! — бородатый оппонент воскликнул, помотав головой.

— Ни в одном глазу! — Предметы уже не множились, а медленно качались перед глазами юного задаваки. — Я в таком состоянии ещё лучше стреляю! Один раз вообще с завязанными глазами на спор из-за спины всё мишени расстрелял.

— Хоть я и не люблю спорить. — Рыжий хитрец поднялся на ноги. — Но ты мне… Как тебя тама зовут… говоришь?

— Друг! — странник произнес, еле связывая «лыко».

— Да! — Григорий Иванович хитро прищурился и вмиг протрезвел. — Ты мне, друг — нравишься! А твои правдивые рассказы сразу вызвали к тебе доверие и уважение… — Собеседник шваркнул носом и задрал рыжую бороду. — Давай на десять гривен!

— А чего на десять? — «настоящий охотник» перебираясь ползком к краю поляны, принял пари. — Даю двадцать! Настоящее искусство требует вознаграждения. Я порох не буду тратить попусту. Да! И деньги мне пригодятся — если у тебя они лишние.

— Хорошо, — «Добрый человек» потер руки, добившись своего. — Согласен на тридцать.

В лесу раздался выстрел из положения, лёжа… на боку. Ворона взлетела с ветки от громкого звука и улетела, каркая и насмехаясь над «чудо — юдо — охотником».

— Так! Это не считается… — донеслось откуда-то из под ружья. — Просто я не с того места, стрелял. Да и эта бандура… — Страдалец икая указал на свое орудие промысло. — Не пристреляна она! Мушка кривая!

— Да и аура здесь не охотничья! И, пахнет чем-то… — недовольный спорщик с трудом поднялся с земли. — Предлагаю другое! Кто больше в течение часа дичи настреляет — тот лучший охотник! Я всем докажу, что я не пустомеля!

— Уговорил! Только помни — ты уже тридцать гривен должен! — Киреев потирая руки, радостно воскликнул.

— Мы, Воронцовы! От своих слов никогда не отказывались! Долг превыше всего! На что спорим? — «точный глаз» посмотрел в большоё дуло аркебузы, пытаясь понять, не засорилось ли оно.

— Предлагаю на твое ружье и ещё… на тридцать гривен, — «Самый рыжий и честный» из соседей произнес нехотя с сожалением.

Где-то далеко от ветра зашумела листва на деревьях. Алексей прислушался. Взял паузу.

— Подожди… Мне отыграться надо. Давай на сорок… Нет… на пятьдесят, — парировал «трезвый» путешественник и уселся на траву.

— Эх, на что не пойдешь, чтобы поддержать хорошую беседу. Ладно! По рукам! — закадычный приятель неожиданно быстро согласился. Улыбаясь своим мыслям, он поднялся с земли и подошел к лошади. — Вечером встречаемся здесь же. Кто больше настреляет тот и победил, — вскочив в седло, произнес он. — До встречи! И пусть тебе повезет.

В отведенное для спора время охота у Рязанцева не пришла. Эта своенравная дама просто не явилась на зов, когда он так её ждал.

Рассудив, что после доброго обеда полагается поспать, Алексей с наслаждением вытянулся на земле под густой тенью кустов и «сладко» задремал. Потом просто полежал на «мягкой», зеленой траве. Затем искупался в теплом, лесном озере. Далее погулял, побродил с «грустью-тоскою» по окраинам. Задумчиво покидал камешки вводу. Послушал как мирно плещет небольшая озёрная волна…

День клонится к вечеру. Жара спадала. Суматошный, полный неожиданностей день потихоньку угасал. С озера потянуло свежестью, комарье и мошкара «отступили» к опушке леса. К заходу солнца наконец-то появился противник.

— На… Забирай… — шмыгая от обиды носом, чуть не плача произнес Алексей, отдавая ружье. — У меня дома есть ещё таких — три… или пять… — раздосадовано оправдывался молодой хвастун. — Я не помню. Просто, сегодня не мой день! У всех великих охотников бывает такое. Видно слуги оружие не почистили. Или не из тех ворот в лес пошел. А может слово заветное забыл. Одним словом, твоя взяла.

— Чувствую, ты недоволен, — снова закинул удочку рыжий благодетель. Серый, в яблоках жеребец недовольно «танцевал» под седлом наездника. — Вижу, не привык уступать!