Еще один шанс

Десять патронов в обойме и две обоймы в запасе позволяли ему давить противника огнём, не беспокоясь о запасах. Перекатившись, он поймал в прицел фигуру хромого студента и снова спустил курок. Вскрикнув, тот кособоко завалился на землю. Сделав ещё один перекат, Мишка всадил две пули подряд в последнего противника и, вскочив, метнулся к машине. Хоть какое-то укрытие.

Присев за кузовом, он первым делом взглянул на крыльцо и с облегчением улыбнулся. Едва только началась пальба, как Настя тут же уронила Глафиру на пол и, подсунув под неё сына, фурией налетела на раненую полячку. Вырвав у террористки револьвер, она приложилась его рукоятью к физиономии противницы и, усевшись под стеной, взяла на прицел двор, попутно контролируя раненую.

Убедившись, что здесь всё в порядке, Мишка выглянул на другую сторону и, тщательно прицелившись, вышиб револьвер из ослабших пальцев ушибленного студента. Похоже, прилетело ему качественно. Он даже не обратил особого внимания на потерю оружия. В ответ ударило два выстрела из-за угла сарая. Одна пуля прошла выше. Вторая завязла в кузове машины.

– Ах ты ж тварь! – в голос выругался Мишка. Его возмущению не было предела. – Ты, сука, эту машину делал, чтобы ломать?!

Несмотря на серьёзность ситуации, Глафира и Настя рассмеялись. Потом, выстрелив туда, где прятался последний студент, Настя громко выкрикнула:

– Ну, всё, политика. Конец тебе. За свои механизмы Миша кому хочешь башку открутит.

Высунувшись из-за машины, Мишка помахал рукой, привлекая её внимание, и, убедившись, что жена его видит, принялся знаками объяснять, что нужно делать. Настя с минуту внимательно наблюдала за его пантомимой, потом, сообразив, что ему нужно, обрадованно кивнула. Подобравшись, Мишка дал отмашку, и она тут же всадила пулю в угол сарая. Туда, где прятался последний нападавший.

Выскочив из-за машины, он ринулся бегом вокруг сарая, пытаясь зайти противнику в тыл. Отлично зная, где что лежит, он бесшумно проскользнул к углу торцевой стены и осторожно выглянул. Студент, держась за бок, сидел на корточках, страдальчески морщась и тяжело дыша.

«Этого можно и живым взять», – зло усмехнулся Мишка и, переложив пистолет в левую руку, тщательно прицелился.

Тупоносая пуля раздробила студенту запястье. Вскрикнув, тот выронил оружие и завалился на бок, суча от боли ногами. Подскочив к нему, Мишка с ходу огрел студента рукоятью пистолета по голове и, выхватив из кармана кусок кожаного шнурка, принялся накладывать жгут. Потом, связав его, парень ухватил тело за шиворот и выволок на открытое пространство. Чуть отдышавшись, парень убрал пистолет и, достав нож, направился к крыльцу.

Женщины уже встали и теперь настороженно оглядывали учинённый во дворе разгром.

– Идите в дом. Не нужно вам на это смотреть, – скомандовал Мишка, быстро поцеловав жену и погладив по плечу тётку.

Сын потянулся было к нему, но парень, чмокнув малыша в лобик, быстро загнал близких в дом и, ухватив скрючившуюся от боли женщину за руку, стащил с крыльца.

– Что вам было от меня нужно? – спросил он, присаживаясь на корточки и поднося нож к её лицу. – Отвечай, сука, или шкуру с рожи сниму. Так разрисую, чертям в аду тошно станет.

– Мне всё равно умирать, – бледно усмехнулась она.

– Не обязательно. Пуля в живот попала. Если к врачу вовремя попадёшь, может, и выживешь, – зло улыбнулся Мишка.

– Мы хотели взорвать пути, когда по ним будет проходить военный состав. У сопки Вороньей дорога проходит по самому краю скалы. Это место приводят на лекциях как образец инженерного решения. Позови врача, – чуть слышно всхлипнув, попросила она.

– Обойдёшься, – фыркнул Мишка, всаживая ей клинок под лопатку.

Лежала террористка на боку, так что это был самый удобный ракурс. Её напарник уже тихо остывал. Пуля ударила его в грудь, так что умер он едва не раньше, чем упал. Ушибленный студент тоже доходил. Тупоносая пуля в правый бок – это не фунт изюму. Печень разворочена. Походя ткнув его ножом в грудь, Мишка присел над последним террористом и, нащупав на шее жилу, мрачно вздохнул:

– Придётся в контрразведку гнать. Тьфу, сволочь. Всю машину мне изгваздает. Тварь.

– Миша, что у тебя там? – послышалось с улицы.

Сотня снова ушла на границу, так что в станице остались только мастера и нестроевые казаки. Понимая, что нужно успокоить народ, пока ворота не вынесли, парень быстро прошёл к калитке и, распахнув её, устало улыбнулся:

– Спаси Христос, казаки. Всё уже нормально. Справился.

– А что было-то? – настороженно спросил кряжистый, седой как лунь казак с винтовкой наперевес.

– Политические хотели заставить меня в тайгу их вести, чтобы чугунку подорвать, когда по ней солдат на фронт повезут, – коротко пояснил их план Мишка.

– От же твари! – послышался дружный вздох.

– Соседи, не в службу, будьте добреньки, приглядите за домом, пока я этих в контрразведку свезу. Тут получилось одного почти живым взять, а бабы одни остаются, – попросил Мишка.

– Сделаем, Миша, – решительно кивнул седой казак, направляясь во двор.