Ещё, ещё, и ещё ужастики. Десять историй ужаса

— Ему нравится! — прошептал Билли.

— Больше… — потребовал вампир. — Тепло… Больше тепла…

Сэм продолжал направлять фен на ухмыляющуюся и блаженно вздыхающую ледяную скульптуру.

— Невероятно! — воскликнул Сэм, оборачиваясь к Эмили и Билли. — Теперь он нас не заморозит. Он погреется вволю. Смотрите, как он счастлив. Теперь он знает, что мы его друзья. Знаешь…

— Э… Сэм? — оборвал его Билли, перекрикивая гудение фена. — Сэм?

— Что?

— Повернись, — сказал Билли. — У нас тут маленькая проблемка.

— Ась? — Сэм отключил фен и повернулся к ледяному вампиру. — Куда он делся?

Билли показал на лужу.

— Ты его растопил.

Все трое вытаращились на огромную лужу. А потом разразились хохотом.

Смеялись, и смеялись, и смеялись. Сэм хлопнул Билли по спине. Эмили сползла на пол, не переставая хихикать.

Как же это здорово — хорошо посмеяться. Особенно если знаешь, что наконец оказался в безопасности.

— Это было круто! — воскликнул Сэм. Он включил фен и направил его на Билли.

— Я таю… Я та-а-а-а-а-ю! — провыл Билли. Все трое снова расхохотались.[2]

Жужжание фена становилось все тише и тише. Потом и вовсе оборвалось.

— Батарейки сели, — сказала Эмили. — Повезло нам, что этого не случилось пару минут назад.

Трах!

— Что это было? — Сэм обернулся.

Огромная ледяная кобра вползала в выбитое окно.

— О-о-о-о-ой! — в ужасе вскрикнул Билли. — Это… это же наша скульптура! Она тоже ожила!

— Тттт-ссссе-е-епло!

 — гигантская змея прищелкнула отвратительным раздвоенным языком. — Отдавайте свое тепло — да поживее!

Веселейший светлый праздник

Гигантское тело Крушителя рванулось в мою сторону.

— А-а-а-а-ар-р-р-рх-хх! — взревел он. Его мускулы вздулись. Его лицо блестело от пота. Огромные ручищи, каждая больше моей головы, сомкнулись в его знаменитом костедробильном Чудовищном Захвате.

— Бет! — окликнула меня из прихожей старшая сестра Джоди. — Ты где?

Я нехотя отвела взгляд от телевизора: показывали матч по реслингу. Только что Крушитель заключил своего противника, Горгона, в Чудовищный Захват. Горгон, значительно уступавший ему габаритами, отчаянно пытался вырваться.

— Я здесь, — откликнулась я.

Джоди возникла в дверях гостиной. Она даже не удосужилась снять пальто. Мой пес Айвори взглянул на нее со своего излюбленного места у камина. Потом опустил голову и снова задремал.

— Угадай, что я нашла! — взволнованно воскликнула Джоди. В руках она держала хозяйственную сумку, щедро украшенную рождественскими бантами.

Я пожала плечами. У нас с Джоди разница в возрасте — один год. Но что до личных вкусов — не меньше десяти лет.

Почему меня должно заботить, что она там купила в торговом центре? Тем не менее, я решила поинтересоваться. Как-никак, на следующей неделе Рождество. Может, Джоди хочет заранее показать мне мой подарок.

Джоди открыла сумку и вытащила оттуда кассету.

— Смотри!

Я застонала, разглядев надпись на коробочке.

— О нет! Только не «Веселейший светлый праздник»!

Это у Джоди самое любимое рождественское кино. И самое нелюбимое у меня. Это глупая, слащавая история о Рождестве.

Я не выношу в ней все. Особенно ненавижу героиню. Сьюзи Снежинка дружелюбнее, чем Санта и веселее, чем Пасхальный Кролик. Аж тошнит.

— А что, тебе мало, что его крутят по телеку шестнадцать раз на дню? — спросила я. — Не можешь же ты смотреть его чаще!

Джоди прижала кассету к груди.

— Я и по сто раз на дню могу смотреть, и мне не надоест, — ответила она. — Жутко повезло, что я ее нашла. Леди в магазине подарков сказала, что это единственная копия, какую ей доводилось встречать. — Джоди шагнула вперед, чтобы вставить кассету в видеомагнитофон.

— А потерпеть не можешь? — крикнула я. — «Реслинг-О-Рама» же идет!

Джоди взглянула на экран. Крушитель влез на канаты и готовился спрыгнуть на голову Горгону. Сестрица сморщила носик. Она не любит реслинг.

— Прости, — сладко пропела она. — Мама сказала, что сейчас моя очередь.

Я знала, что лучше не спорить. Мама велела мне выключить телек еще час назад.

— Можешь остаться и посмотреть кино со мной, если хочешь, — предложила Джоди.

— Да я лучше проглочу оленя с рогами! — проворчала я. Но больше заняться мне было нечем, и я осталась.

Фильм начался. Сьюзи Снежинка, пританцовывая, выпорхнула из кухни, встряхивая своими рыжими волосами до плеч.

— А вот и печенюшки — потешить ваши брюшки! — задорно провозгласила она. — Помните волшебные слова?

Ее дети завизжали от восторга.

— Пожалуйста такое — как елочка большое! — закричали они.

Я застонала. Я почти забыла, КАКОЙ это ужасный фильм. Я смотрела, как Сьюзи разносит праздничное настроение по всему городу. Она плясала. Она пела. Она пекла дюжины и дюжины печенюшек.

Потом Сьюзи посетила сварливого соседа. Она хотела принести ему праздничного веселья. Она пела невероятно идиотскую песенку о том, что «Рождество смеется, а Санта улыбается». После чего добила меня окончательно.

Ее улыбка стала еще ослепительнее. Она встряхнула своими рыжими волосами. Она раскинула руки.

— Кто же откажется от рождественских объятий? — прощебетала она.