Эшелон

Описанные выше весомые, грубые и зримые академические привилегии, естественно, сделали ее центром притяжения для разного рода деятелей, часто имеющих весьма косвенное отношение к науке. Если со времен начала в нашей стране НТР бытует выражение: «середняк пошел в науку», то с не меньшим правом можно сказать, что в Академию наук пошел начальничек. Обстоятельством, благоприятствующим попаданию всякого рода начальства в де-сиянс-Академию, является происшедшее в послевоенные годы изменение самого характера научного творчества. Это факт, что экспериментальные науки стали коллективным процессом, где роль творческой личности непрерывно уменьшается. На самые видные места выдвигаются так называемые организаторы науки — лица, зачастую с научным творчеством ничего общего не имеющие, но зато прекрасно разбирающиеся во многом другом и, прежде всего, — в людских отношениях. Вот этот-то контингент и поставляет основное число кандидатов на академические кресла. Их привлекает в Академию стабильность положения, ну и конечно, перечисленные выше материальные блага и престижность. В качестве иллюстрации сказанному я приведу один пример. Накануне выборов 1958 года всесильная директриса МЭИ мадам Голубцова (жена Маленкова — тогда первой персоны государства) решила — почему бы ей не иметь в своем знаменитом институте двух своих академиков и членов-корреспондентов? Сказано — сделано! Действительным членом Академии стал Владимир Александрович Котельников, а членом-корреспондентом — Владимир Алексеевич Кириллин. Оба — вполне ординарные профессора МЭИ. И что же? Где теперь супруги Маленковы? Старички, кажется, еще доживают на свою пенсию (120 р?), а Котельников? Ого! Кириллин, правда, пару лет тому назад споткнулся, но это уже чистая случайность и суть дела не меняет.

На примере моего, самого крупного в Академии отделения я в течение последнего десятка лет наблюдаю, как изменилась сущность этой организации. Получивший могучее самостоятельное развитие в нашей стране (так же, как и в Америке) военно-промышленный комплекс захлестывает Академию на всех ее уровнях, начиная с ее Президента Анатолия Петровича Александрова — типичного представителя этого комплекса. Он приходит на собрания отделения с единственной целью — пробить очередного кандидата комплекса на академическое кресло — других проблем на выборах у него не бывает. С точки зрения руководства Академии и отделения, наука — это то, что стреляет, взрывается, регулирует, самонаводится. Уже давно наше отделение, по существу, стало отделением технической физики. Им мало, что в стране имеются могучие отраслевые институты и «почтовые ящики», забирающие львиную долю средств и кадров. Они хотели бы всю Академию превратить в некий аппендикс к сверх гигантскому почтовому ящику. Глупцы — они не ведают что творят!

Среди прущих в Академию «организаторов науки» особое место занимают «сынки» и «зятья». Речь идет о сыновьях и зятьях членов Политбюро ЦК. На последних выборах по нашему отделению, правда, не без скрипа, прошел сынок Устинова — его сильно вытаскивал Александров. А вот по другому отделению забодали сынка Щелокова. Крупно погорели и зятья Кириленко и Суслова, баллотировавшиеся по отделению механики и процессов управления. В этой ситуации указанное отделение продемонстрировало, что оно не соответствует своему названию. Но ничего! На следующих выборах положение там будет нормализовано. Еще один сынок стал членом-корреспондентом на последних выборах — это директор Института стран Африки тов. Громыко. Я считаю, что очень повезло тов. Гвишиани, ставшему академиком на прошлых выборах незадолго до того, как его тесть тов. Косыгин сошел с политической и жизненной сцен. Из этого Гвишиани вышел бы превосходный тамада, а вот насчет его философии ничего определенного я сказать не могу.