Эскадренный броненосец “Ростислав”. (1893-1920 гг.)

Расплачиваться пришлось позднее в Севастополе. Шесть раз поднимался и спускался красный флаг над “Ростиславом” в бешеной лихорадке сомнений и противоборства, охватившей флот от низов до командирских салонов в ноябрьские дни 1905 г. Провокационный выстрел “Терца”, ставший сигналом к расстрелу мятежников, покончил с затянувшимся мирным противостоянием и надеждами кончить конфликт взаимными уступками.

В грохоте береговых батарей и кораблей эскадры, в упор расстреливавших “Очаков”, рассеялись благородные порывы “бунта гг. офицеров” (так в яростном негодовании отозвался о нем Г.П. Чухнин), еще вчера от имени флота постановивших в кают-компании “Ростислава”, что они “не желают кровопролития”, а сегодня, повинуясь приказу Г.П. Чухнина, присяге и воле государя императора без промаха, прямой наводкой посылавших снаряд за снарядом в стоящий на якоре “Очаков”.

Выпустив 2 254- и 7 152-мм снарядов по “Очакову” и еще 7 152-мм по “Свирепому”, орудия “Ростислава” замолчали, и вышедшие на палубу офицеры, кто с ужасом, а кто и с удовлетворением всматривались в невиданное еще в русском флоте “поле боя” – охваченный все увеличивающимся пламенем “Очаков”, исковерканный, в полузатопленном виде, прибитый к Павловскому мыску миноносец, плавающие в воде обломки расстрелянных с людьми барказов и катеров, и первые шлюпки, подходящие к борту корабля с захваченными мятежниками. И вряд ли кто из присутствующих мог представить тогда, что это уже начало того великого пожара, который через 12 лет охватит всю Россию и дотла спалит те идеалы и тот режим, которым они так рьяно служили в том роковом 1905 г.

В числе мер, предпринятых после Цуснмы по техническому обновлению флота, была и попытка хотя и частично освободить “Ростислав” от его фантастически выросшей и, наверное, самой большой на флоте перегрузки. Она в 1907 г. составляла 1946 т, отчего из-за увеличивавшейся на 0,94 м осадки верхняя кромка броневого пояса почти скрылась в воде. Докладывая в мае 1907 г. об этом удручающем факте Морскому министру, Морской генеральный штаб предлагал ряд мер по разгрузке всех трех наиболее боеспособных броненосцев Черноморского флота, к которым вместе с “Ростиславом” были отнесены также “Пантелеймон” (бывший “Потемкин”) и “Три Святителя”.

На “Ростиславе” для этого следовало снять все 4 надводных минных аппарата, сетевое заграждение, вспомогательные, явно ненужные котлы, спардек и все 47-мм пушки (оставив 2 для салютов) и заменить две тяжелые мачты одной грот-мачтой. Сняв этот 250-тонный вес и уменьшив запасы воды на 400 т, можно было уменьшить переуглубление более чем вдвое.

Но пока что из-за стесненности в средствах МГШ разрешил ограничиться снятием аппаратов и заменой одного из двух паровых катеров легким моторным. Остальные работы пришлось отнести ко времени окончания ремонта “Трех Святителей” (больше всех в нем нуждавшегося), который в свою очередь можно было начать лишь с вводом в строй в 1908 г. “Иоанна Златоуста”. Кроме того “Ростислав” был нужен для проводившихся в те годы беспримерных в русском флоте артиллерийских стрельб.

Флот начал прорабатывать уроки Цусимы.И если Балтийскому флоту, где был создан плавающий за границей гардемаринский отряд, отводилась задача подготовки новых кадров флота, то закрытый Черноморский флот должен освоить артиллерийское искусство, благодаря которому японцы победили при Цусиме. В организованных А.Н. Крыловым и Е.А. Беркаловым методических стрельбах на немыслимых до войны дистанциях (до 80-100 каб.), с невообразимым расходом боеприпасов (до 330 снарядов из 254-мм пушек “Ростислава”) были получены материалы для создания новых таблиц стрельбы, выявившие, как это было ни горько, огромную неточность тех таблиц, которыми пользовались при Цусиме.

В этих и в последующих стрельбах была всесторонне проверена и надежность новых оптических прицелов и дальномеров, средств связи и приборов управления огнем (второй фактор победы японцев при Цусиме).

“Ростислав” возглавлял флот и в завершающих стрельбах, когда, испытав множество способов пристрелки и маневрирования, флот овладел искусством массирования огня, отныне не уступавшего японскому. Все это было сделано в Отдельном практическом отряде Черного моря (как с 1 октября 1907 г. называлась Практическая эскадра), включавшем “Ростислав”, “Пантелеймон”, “Три Святителя” и “Синоп” под командованием прибывшего с Балтики контр-адмирала Г.Ф. Цывинского.

Об этих первых и решающих шагах послецусимского возрождения флота адмирал впоследствии рассказал в своей изданной в 1929 г. в Риге книге воспоминаний “50 лет в императорском флоте”. Одновременно со стрельбами, эволюциями и систематической боевой подготовкой выполнялась программа плаваний с учениками артиллерийской, минной п машинной школ. В традиционном обходе побережья Черного моря 20 июля 1907 г. заходили и в Синоп.

Современное положение нефтяного отопления паровых котлов на судах флота