«Если», 2012 № 04

— Раннего утра, — пожал я плечами. — Сейчас нас усиленно ищут по всей округе. Прочесывают улицы, дворы и подъезды. Тем более если уже обнаружили такси, которое мы угнали. Мышь не проскочит, не то что мы с вами. Но к полуночи они устанут и успокоятся, а к утру вообще уберутся. По утрам полиция работать не любит. Метро откроется, народ на работу пойдет, вот и мы вместе со всеми. Так что пока рекомендую отдохнуть. Извините, условия тут скромные, но зато безопасно.

* * *

Оказалось, что, набегавшись и намерзнувшись за день, я вновь изрядно устал. Заснул почти мгновенно и очень крепко. Проснулся же оттого, что меня не слишком вежливо трясли за плечо.

— Уже шесть часов! — недовольно сказала она. — Сколько можно дрыхнуть!

Я с трудом разлепил глаза и потряс головой, прогоняя тягучую дремоту. Действительно, пора было собираться в путь. Поскольку этот путь начинался в луже, прежде чем пройти через Дверь, я вновь поднял Вику на руки, чему она благоразумно не стала противиться.

Холодная вода вновь хлынула в подсохшие ботинки. Я добрался до берега и поставил Вику на твердую землю. Улица была темной и тихой, я не обманулся в расчетах. В окнах квартир загорался свет, первые прохожие хлопали дверьми подъездов, отправляясь на службу. До метро было недалеко, минут через пятнадцать мы уже входили в теплый, светлый вестибюль. Выглядел я довольно потрепанным, хотя статуса бродяги пока не достиг, да к тому же прикрывался от контролера Викой, которая, в отличие от меня, выглядела просто блестяще, несмотря на то что обошлась без утреннего женского ритуала. Свободных мест в вагоне хватало, однако я предпочел стоять, отвернув лицо от прочих пассажиров, а особенно от камеры наблюдения, глазок которой заметил под потолком. Береженого Бог бережет.

Мы ехали около сорока минут, а когда вышли наружу, в городе посветлело. Теперь предстояло преодолеть самый сложный участок маршрута. Я не сомневался, что хоть каких-то наблюдателей в районе, где, по их предположениям, я прятал Петровского, наши противники непременно оставили. Две-три машины с дремлющими вполглаза топтунами. Вопрос в том, какие у них инструкции? Хватать нас сразу или проследить до укрытия? Рисковать мне не хотелось. Поэтому я постарался по мере возможностей изменить внешность. Благо мусоросборочные машины пока еще не начали работу и контейнеры для мусора во дворах домов оставались переполненными. Покопавшись в одном из них (Вика в это время стояла в сторонке, брезгливо отвернувшись), я извлек какую-то рвань, в прежней жизни называвшуюся плащом, полиэтиленовый пакет, гремящий пустыми бутылками и кривую палку. Весь этот скромный реквизит окончательно превратил меня в бомжа, отправившегося в утренний поход по городским помойкам. Я не сомневался, что маскировка позволит приблизиться к Двери.

— Вы двинетесь, когда я отойду метров на сто, — наставлял я Вику. — Не смотрите по сторонам, постарайтесь выглядеть девицей, которая возвращается домой после бурно проведенной ночи.

— Тут и стараться не нужно. Чего ж тут сложного! — буркнула она, хотя я не понял: сегодняшнюю ночь она имеет в виду или какую другую.

— Ориентир для вас — помойка…

— Как, опять? — поразилась Вика.

— Дверь за контейнерами, это очень удобно, потому что со стороны наше исчезновение пройдет незамеченным. Ну, вперед!

Если засада и существовала, то вычислить ее я не сумел: в любой из десятков припаркованных к обочине машин самых разных марок за затемненными стеклами могли сидеть наблюдатели. Я шел, тяжело опираясь на палку, опустив голову и сгорбившись, шаркающей походкой давно и тяжело пьющего человека. Хлопнула дверь подъезда. Женщина, взглянув на меня, брезгливо фыркнула, пробормотала что-то вроде «х-осс-поди!» и обошла по дуге. Я испытал некоторую гордость за результаты своей подготовки: произведенное на горожанку впечатление, несомненно, было сильным. Оставалось лишь надеяться, что примерно такие же чувства мой облик вызовет и у сидящих в засаде. Вскоре без всяких затруднений я добрался до вожделенной помойки.

Вика что-то не торопилась. Сосредоточенно ковыряясь в контейнере палкой, я украдкой поглядывал на асфальтовую дорожку и уже начал беспокоиться, но наконец различил силуэт девушки.

Нас разделяли какие-то три десятка шагов, когда у припаркованного к тротуару «форда», который Вика только что миновала, с клацаньем открылась дверь. Из салона, поеживаясь от холода, вылез мужик, чья внешность не оставляла сомнений насчет его рода занятий.

— Девушка! — окликнул он.

Вика продолжала идти, не прибавляя шага и не оборачиваясь.

Мужчина решительно направился следом.

— Беги! — крикнул я, отбрасывая пакет и палку.

Реакция у Вики была отменной. Она рванула, словно со стартовой планки стометровой дистанции, чего преследователь явно не ожидал, поэтому на секунду замешкался. Этого Вике хватило, чтобы добраться до меня; я увлек ее за контейнеры и впихнул в Дверь.

И мы опять шлепнулись друг на друга.

— Ага! — услышал я радостный визг отпрыска Петровских. — Вика приехала!

* * *