«Если», 2016 № 04

— Все в порядке, — отозвалась она, вытирая лицо ладонями.

— Я нашел ваш клуб. И испугался, что ты… вы… уплыли и совершили что-то по-настоящему глупое.

Дженна опустила взгляд.

— Ты разозлился на то, что я тебе ничего не сказала?

— Сперва. Но теперь это не имеет значения. Потому что это… просто… невероятно.

Солнце взошло. Под старым и темным неопреном гидрокостюма стало жарко и неудобно. Я расстегнул его и высвободил голову и руки, предоставив костюму свисать вокруг пояса. Восхитительные теплые лучи омыли мою обнаженную грудь, поросшую седым волосом. Меня охватило беспричинное, почти взрывное легкомыслие, и пришлось сделать усилие, чтобы удержаться на палубе. Все подростки уже хохотали и сталкивали друг друга в воду, где они плавали и постанывали, как тюлени.

— Вам удалось связаться с кем-нибудь еще? — спросил я Дженну.

— Мы все время обшариваем эфир, — ответила та, не высвобождаясь из кольца моих рук, обнимающих ее плечи. — Но ты стал первым, кого мы услышали.

— Хотел бы я знать, сколько спутников еще работает, — произнес я, глядя в фантастическое, потрясающе синее небо. — Мы можем установить тарелку, одну из старых телевизионных систем. Кажется, у нас внизу еще осталось несколько штук…

— Мы не вернемся, — неожиданно сказала Дженна, отстраняясь.

Я посмотрел на дочь.

— А разве вам есть куда плыть?

— Нам все равно, папа. Мы просто не станем возвращаться. Мы дали такую клятву. Все.

— А что если лед все еще твердый? Что вы тогда станете делать?

От порыва морского ветра по коже пробежали мурашки.

— Пока не знаем.

— Вам еще чертовски повезло, что появился просвет, через который вы выбрались. И что воздухом можно дышать. И я не уверен, что у кого-либо из нас хватит кислорода или заряда батарей, чтобы вернуться. Дженна, насколько я понимаю, вы все тут погибнете.

Дженна отвела взгляд.

— Кто-то должен был что-то сделать, — сказала она. — Мы обязаны были узнать, есть ли шанс на возвращение солнца. Мы надеялись. Очень надеялись. Ты, Джейк и остальные — все, кто жил до замерзания, — вы как будто сдались. Все решили не умирать — но и не жить.

Я медленно кивнул.

— Так каков теперь план? — спросил я.

Она посмотрела мне в глаза, снова улыбаясь.

— Баджа.

— Что?

— Милях в двухстах к северо-востоку отсюда должен находиться полуостров Баджа. И мы поплывем туда, пока не уткнемся в берег.

— А если вы всего лишь наткнетесь на паковый лед?

— Тогда оставим субмарины и пойдем дальше.

— Ты хотя бы представляешь, о чем говоришь? Где ваша еда, где вода, какая одежда у вас есть? Что?..

— Мы не вернемся, папа!

Она выкрикнула эти слова, упершись кулаками мне в грудь.

— Ладно, ладно, — пробормотал я, размышляя. — Но подумайте вот о чем. Ваши шансы станут намного выше, если вы получите помощь. Теперь, когда мы знаем, что лед тает, а воздухом можно дышать — и что солнце вернулось, господи! — мы можем позвать наверх и других. Всех с нашей станции, и с других тоже. На этой уйдет время, но если мы станем действовать организованно и методично, то шансы добраться до суши у нас будут гораздо больше. Хотя я не вполне представляю, что мы там найдем, когда доберемся.

Несколько ребят выбрались из воды и подошли, чтобы меня послушать. Некоторые кивали, соглашаясь.

— Если хотите, — предложил я, обводя их взглядом, — я отправлюсь вниз сам. Но для этого мне понадобится воздух и электричество от других субмарин. Надеюсь, вы прихватили достаточно еды, чтобы протянуть неделю или две. Придется ждать столько или еще дольше, прежде чем кто-то еще сможет к вам подняться.

* * *

Я вернулся вниз, пополнив ресурсы своей подлодки из запасов ребят. И вез около девяти сотен цифровых фотографий открытой воды, чудесным образом ожившего солнца, синего неба — и огромный запас надежды в сердце.

Задача предстояла не из легких. Поначалу не все взрослые захотят мне поверить. А подъем станций после такого долгого пребывания на глубине станет еще более опасным, чем их первоначальное затопление.

Но я подозревал, что Дженна права. Мы не сможем вернуться на дно. Только не после того, что я увидел.

Поэтому я медленно опускался в глубину, плавно-плавно. Как перышко. Старая подлодка не выдержит быстрый спуск, как не выдержала бы резкий подъем к поверхности.

И хотя мрак вновь обрел полную власть, я ощущал себя легким, как парящая птица.

Три дня спустя я стоял в доке для субмарин двенадцатой станции.

Дэн сдержал слово и сообщил новость еще до моего прибытия. Теперь он стоял в толпе взрослых, пока я медленно спускался с рубки.

— Ты их не нашел, — заявил Джейк.

Я едва ли не физически ощущал его злость, пока шел по палубе к встречающим. Дисциплина на станциях была жизненно важна, а я пошел на такое нарушение дисциплины, что стану везунчиком, если Джейк не свернет мне нос.

— Почему же? Нашел.

— Мертвыми? — спросил Дэн чуть напряженно.

— Нет. Взгляните.

Я протянул Дэну камеру, которой пользовался на поверхности.

Дэн включил камеру. Ее экранчик ожил, и кадры начали сменяться один за другим.

Вокруг Дэна столпились взрослые, включая Джейка.

И все они разом ахнули.

— Быть такого не может, — выдавил Дэн.