Если бы не ты (СИ)

Пока я замешивала тесто, Марк старательно нарезал яблоки. Судя по неуверенным скольжениям ножа, разрезающего сочную мякоть, тот не слишком часто оказывался в руках брата. Я засыпала нарезанные дольки в миску с тестом, смазала форму сливочным маслом и вылила туда эластичную белую массу. Марк выставил на духовке нужную температуру — хоть это он умеет — и на ближайшие сорок минут я отправила в нее будущий пирог. Протерев тёмную мебель от мучных разводов, я бросила кухонное полотенце в Марка. Его брови сошлись на переносице в недовольном выражении:

— Не понял.

— Как твоя жизнь, Марк? — я стала в позу, скрестив руки на груди. — Ну вот кроме работы, забот о маме, что нового произошло?

Глядя на меня, голубые глаза хитро прищурились, и в через секунду в них мелькнуло понимание. Марк усмехнулся и чересчур воодушевленно произнес:

— А-ах, ты об этом! — он усмехнулся. — Вещи в ванной увидела, да? И почему прямо не спросить, мол: «Марк, я думаю, у тебя кто-то есть. Не хочешь рассказать о ней?» Вы же, женщины, вечно начинаете разговор издалека… — он покачал головой.

— Не ерничай. Ты должен был давно сказать, что нашел постоянную девушку.

— Разве это имеет такое значение?

— Да, имеет, — я перевела дух. — Для меня — так вообще колоссальное. Мама при смерти, мы в последнее время отдалились друг от друга. Это похоже на Апокалипсис моей жизни. Все рушится. Рушится привычный устой действительности, рушатся все отношения, что когда-либо были мне дороги. И так уже три года. У меня ведь никого не осталось, кроме вас с мамой… Дошло до того, что начало рушиться мое самообладание, над которым я так тщательно работала. А тут еще ты со своими секретами, — мой голос сорвался на шепот, но глаза остались сухими. Я не хотела вот так высказывать Марку свою обиду, не хотела срываться, но обстоятельства, свалившиеся на голову, как снег в летний вечер, все-таки смогли пробить брешь в хрупких стенах моего спокойствия.

Марк осторожно погладил меня по плечу, после чего прижал к груди.

- Это неправда, что у тебя остались только мы с мамой, — шепотом произнес он. — Я знаю как минимум еще одного человека, на которого ты можешь положиться в трудную минуту.

Я знаю, о ком речь. Но дело в том, что это осталось в прошлом. Где-то в далеком беззаботном детстве, когда мы строили шалаши под яблонями, катались на качелях и мечтали о прекрасном будущем. Я сама разрушила нашу дружбу одним глупым, опрометчивым поступком, последствия которого расхлебываю до сих пор. Но последнюю встречу с Владом я никогда не забуду. Этот полный отвращения взгляд карих глаз, ставших родными, впечатался в память раскаленным клеймом, и рубец на душе до сих пор периодически болел. Я промолчала. Не хотелось в сотый раз слушать лекцию о том, что я все неправильно поняла, и чувствовать себя еще более опустошенной.

— А насчет Тины ты права, — сказал Марк. — Я должен был рассказать раньше. Не знаю, чего тянул. Но поверь, я никак не думал, что ты обидишься.

Если разобраться по сути, то ничего страшного в его молчании и не было. Не обсуждать свою личную жизнь с другими — это нормально. На то она и личная. Дело в моем восприятии, — и глубоко внутри я это понимала.

— Все нормально, Марк.

— Правда?

Я кивнула:

- Да. Прости, что наговорила лишнего.

— Чепуха, — отмахнулся он. — Так ты не будешь против, если в скором времени я вас познакомлю?

Благодарно улыбнувшись брату, я потрепала его по светлым волосам. Он мог быть милашкой, когда ситуация того требовала.

— Я буду счастлива познакомиться с твоей девушкой, Марк.

Сорок минут за нашими разговорами пролетели быстро. Марк рассказывал о своей девушке с таким воодушевлением, которого я никогда не слышала в его голосе раньше. Они познакомились четыре месяца назад в небольшой кофейне, недавно открывшейся неподалёку его офиса, где Тина работала баристой. Она приглянулась Марку с первого взгляда. Среднего роста, стройная, с длинными волосами цвета черного кофе и глазами цвета майского меда. Красивая.

— Мы общались пару недель, — Марк выглядел слегка растерянным, рассказывая мне о своем отношении к девушке, но все же посвящал меня в историю своей любви к Тине. — Каждое утро перед работой я заезжал за порцией еспрессо, и не потому, что жить без кофе не могу, а потому что хотелось её увидеть. А она готовила мне кофе и желала удачного дня. И улыбалась при этом так смущенно. Каждый раз я собирался пригласить ее на свидание, но все не решался. В конце концов, Владос заметил, что походы в кофейню стали моим допингом, ну и подтолкнул к тому самому шагу.