Если это судьба

Я – к нему. С трудом, но выяснилось, что после того, как мы с Ниной стартанули за поворот, Андрюшка взял да и пошутил, что, мол, вот, Матвей, ты с Танюхой поругался при выходе из дома, так она, мол, топиться из-за тебя побежала. Больше он ничего не успел сказать, потому что сослуживцы мужа оказались гораздо пьянее его, а реакция осталась профессиональная, поскольку талант не пропьешь. Миг – и мужики всей толпой были уже на реке! Их не смутило то, что со мной за компанию побежала топиться ни в чем не повинная Нинка! Их не смутило, что ближайшая полынья, даже если она еще и не замерзла, находится километрах в двух от этого места! Не смутило, что глубина реки в этом районе – вброд перейти! У них шел ПРОЦЕСС! Они ИСКАЛИ! Искали прорубь, которую должны были пробить наши тела, вонзившиеся в толщу льда, аки буравчики! А тот товарищ, который тряс березу обхватом с него, на самом деле, оказывается, жердь выламывал, которую в таких случаях положено протягивать утопающим! В общем, масштабно люди действовали!

– Ага. И нас потом чуть в самом деле не притопили, всех троих, – усмехнувшись, кивнул Смирнов. – Меня – за неуместные шуточки, Танюху – за то, что заставила поволноваться, однако так и не утопилась. А Нинку, бедолагу, просто за компанию, для ровного счета. Всех изваляли в снегу.

– Ну, им тоже от нас перепало. А потом всей толпой уговаривали вошедшего в раж товарища оставить в покое березу, – прыснула Таня. – Он в нее вцепился, как осатаневший бультерьер. Еле оттащили. К утру б, наверное, и в самом деле доломал…

Словно подтверждая Танины слова, за окном грянул гром.

– А вот и третья гроза пожаловала, надо же, как неожиданно налетела! – удивилась Лена. – А льет-то как! Будто из ведра! Мы тут за разговорами и не заметили!

– Потому что загремело только сейчас, – сказала Таня.

– Люди, а где Матвей?! – спохватился Смирнов.

Переглянувшись, все дружно кинулись к выходу. Дождь действительно подкрался незаметно и хлынул неожиданно. Поэтому все, что успел сделать Матвей, – это схватить жаропрочные рукавицы, ухватиться ими за края мангала и быстро переставить его с открытого места под край крыши дома. И только убедившись, что шашлыки спасены, он обнаружил, что мангал остался на трех ножках. Четвертая благополучно валялась там, где отвалилась, – в саду под дождем. Добраться до нее Матвей никак не мог, ведь отпусти он трехногий мангал, тот сразу свалился бы. Спрятаться от дождя самому Матвею не удалось – места под узким козырьком хватило только для мангала. В результате спасший шашлыки герой стоял под дождем, держась обеими руками за мангал и шумно отплевываясь: вода на него текла не только с неба, но и с крыши, заливая сплошным потоком. Увидев появившуюся на крыльце компанию, он только прохрипел, как вынырнувший пловец:

– Андрюшка, ногу!

– Сейчас! – быстро сообразив, что к чему, Смирнов смело кинулся под дождь, подобрал и вкрутил злополучную конечность на место. – Все, Матвей, отпускай.

Тот отпустил, но не убежал, а скомандовал:

– Быстро переворачиваем, пригорят же сейчас! – И сам, подавая пример, принялся за дело.

– Да не пригорят, ты ж их все заплевал, – «успокоила» его с крыльца Таня.

– Я в сторону! – возмутился Матвей, снова обретая голос. – Хотя, между прочим, чуть не захлебнулся, пока вы там лясы точили! А тебе и дела нет. Тоже мне жена… то есть змея называется! Разжалую в рядовые!

– Каков поп, таков и приход! – фыркнула Таня. – Я только что рассказывала, как ты по реке пронесся, сдвинув меня в сторону, в поисках моего утонувшего тела.

– Так я ж тело искал, а не тебя! Кто виноват, что ты даже утопиться достойно не смогла? Но я готов все исправить. – Матвей оглянулся на Смирнова. – Андрюх, давай-ка ее тоже стянем с крыльца под дождичек?

– Я те стяну! – Таня даже и не подумала пугаться.

– Ну, так дай хоть обниму! – Матвей, с которого ручьями текло, с обманчиво миролюбивым видом начал подниматься по ступенькам. Но Таню это не испугало.

– Слышь, ты! Я тебе за это спинку чесать неделю не буду! – пригрозила она.

Угроза подействовала моментально, Матвей испуганно капитулировал под уже затихающий дождь к мангалу, над которым Смирнов выдал свой вердикт:

– Все, минут через пять будут готовы! Надо снимать. И это самые экзотически приготовленные шашлыки, которые мне только доводилось есть за всю мою жизнь.

– Что стоишь? Поднос тащи! – крикнул Тане Матвей. – И зонтик! А то, пока донесем, будет тебе мясо в небесном соусе.

– Ну, это можно, – покладисто кивнула та и вскоре вынесла из дома требуемое.

Держа зонтик над подносом – самим им уже нечего было терять, – Матвей со Смирновым переложили шампуры с мангала и так же, под зонтиком, торжественно внесли поднос на крыльцо.

– Иваныч, как дождик кончится, я твоему мангалу все ножки пообломаю, – с чувством пообещал Матвей.

– Давно бы сам уже его выбросил, а новый купил. – Таня отобрала у мужа поднос. – Дай сюда, а вы стойте с Андрюхой там, с вас течет в три ручья.