Если это судьба

Вскоре, вдоволь наугощавшись, – видимо, насытился еще дома – пес вальяжно развалился на стриженой травке газона, дав хозяевам возможность спокойно сесть за стол со всеми вытекающими из этого удовольствиями. Впрочем, периодически Лобзику все же перепадало из беседки то одно, то другое. Он неторопливо проглатывал угощение, после чего снова заваливался на бок. Когда у людей дело дошло до чая, пес вздремнул. А когда они занялись разговорами, вполголоса что-то обсуждая, Лобзик совсем заскучал, поднялся и пошел по участку, самостоятельно подыскивая для себя какое-нибудь развлечение. Отыскал в огороде куриное яйцо, наверняка уже протухшее на солнце, аккуратно поднял и добросовестно принес хозяевам, точнее – почему-то Андрею.

– Н-да… как раз к месту и, главное, вовремя, – вздохнул Смирнов, принимая из собачьей пасти сомнительный подарок. К счастью, абсолютно целый. Лобзик, убедившись, что яйцо находится в надежных руках, развернулся и пошел бродить дальше. Следующим подарком от Лобзика стала большая, испуганно раздувшаяся серая жаба.

– Лобзик… Твою ж мать, собаку лохматую! – с чувством выругался Смирнов, вынужденно принимая «гостинец» на ладонь. – И где ты только все это находишь?

– Возьми салфеточку, – с показным сочувствием посоветовал Матвей, пока женская половина беседки честно старалась не завизжать и в то же время не слишком злорадно хихикать. – Эту-то хоть поцелуешь?

– Поцеловал бы, да совестно мышам изменять. – Смирнов завернул жабу в салфеточку, поднялся из-за стола. – Пойду за забор ее выпущу, к канаве, чтобы обормот лохматый не видел. А то или обидится, или снова ее притащит.

Лобзик заинтересованно посмотрел Смирнову вслед, даже сделал за ним пару шагов, но тут Матвей отвлек его оставшейся рыбкой, и операция по жабьей эвакуации прошла весьма успешно. Но не успел Андрей вымыть руки и сесть за стол, как Лобзик с видом «я сейчас!» направился в сторону соседского участка.

– Я вот тебе! – пригрозил Смирнов ему вслед. Пес оглянулся, лениво махнул хвостом и потопал дальше. Сунул нос в росший у самой ограды жасминовый куст, что-то копнул там лапой раз-другой, отодвигая ветки.

– Дерн сейчас попортит! – заволновался Иваныч. – Или корни подроет.

– Иваныч, я тебя умоляю! – выдохнул Андрей. – Шут с ним, с дерном! Пусть лучше копает, чем таскает сюда всякую дрянь. Мне одной жабы хватило.

Но тут Смирнова окликнули с улицы:

– Андрей, Лобзик не у вас?

– У нас, у нас! – радостно вскочил тот. – Заходите, люди добрые! Берите что хотите, только собаку свою не забудьте!

Хозяева Лобзика, муж и жена, вошли посмеиваясь. Поздоровались, перекинулись несколькими фразами о том о сем, после чего позвали собаку, что-то дотошно выщипывающую из кустов зубами. Лобзик оглянулся, парой несильных рывков завершил начатое и прежде, чем идти на выход, поднес очередной «подарочек» Смирнову. Уже не глядя, только тяжело вздохнув, Андрей обреченно подставил ладонь. То, что на сей раз «подарок» не шевелился, было хорошим признаком. Поэтому Андрей просто сжал подношение в руке, провожая пушистого затейника вместе с хозяевами. Тот оглянулся на прощание, выразительно шевельнул бровями.

– Давай-давай. – Смирнов потрепал его напоследок свободной рукой. – Заходи еще, только отвыкай от своих шуточек.

– Бесполезно, – вздохнул хозяин. – Сколько пытались отучить! А он в награду мне, будто специально, дохлого ерша в зубах приволок.

Лобзик ушел. Смирнов вернулся к беседке. Вздохнул, усмехнулся, покачал головой.

– Ну давай, делись подарком-то, – поддел его Матвей.

– Делиться? Легко! Вон, пол-яйца твои, – благодушно кивнул Андрей. – Еще твои полжабы за забором прыгают. Забирай! А еще… – Он резко осекся, раскрыв ладонь.

– Что?! – испуганно замерли все разом.

Вместо ответа Смирнов показал всем лежащий на ладони предмет, похожий на маленькую пуговку, закрепленную на квадратном кусочке кожи. Только с антенкой.

– Он самый! Надо же, как умно спрятал! – Матвей гневно сверкнул глазами, а потом выхватил микрофон у Смирнова и поднес к губам: – Эй, сволочь, ты слышишь меня?! Слышишь, я знаю! Так вот, гад, я до тебя доберусь! Ты у меня за все ответишь! За Иваныча, Лену и Вику! За Алешку, за Тамару и даже за того чувака на бане – за всех! Это лишь дело времени, как бы ты, тварь, ни изворачивался! – С этими словами, бросив микрофон на стол, Матвей припечатал его своим могучим кулаком, расплющив, как блин.

– Матвей! – только и успел вскрикнуть Смирнов.

– Что? – спросил тот.

– Надо было эту штуку на экспертизу сдать! Что ты наделал!

– Да? Поздно! – Матвей с сожалением посмотрел на остатки микрофона. – А штука-то непростая. Я такие видывал. Не во всяких ведомствах подобные бывают. Эх, и в самом деле погорячился! Ну что теперь делать? Эксперты на участке сегодня ничего не нашли, так что давайте эту штуку по-тихому прикопаем обратно?

– Лучше скажем, что уже в таком виде ее нашли. – Смирнов взял со стола кожаный лоскутик с бывшей пуговкой. – Пусть хоть останки исследуют, может, сумеют по ним классифицировать модель.